Джо Петтигрю встал у закутка и уставился на парочку с нескрываемым неодобрением. На столе между ними стояла бутылка виски и стаканы. От теней и румян на лице женщины рябило в глазах.
Джо опустил глаза. Не самый мудрый из его поступков, но это было сильнее его. Джо схватил стакан, опрокинул виски в рот и чуть не подавился – таким отвратительным оказалось пойло.
Мужчина выпрямился и завертел головой. Он смотрел прямо на Джо Петтигрю.
– Какого черта!.. – рявкнул он.
Джо Петтигрю замер. Он стоял со стаканом в руке, а мужчина смотрел ему прямо в глаза. Затем он начал опускать глаза все ниже и ниже, к пустому стакану, который держал в руке Джо. Мужчина уперся руками в стол и начал подниматься. Он не промолвил ни слова, но Джо не нуждался в словах. Он развернулся и бросился вглубь бара. Бармен и двое мужчин у стойки обернулись. Мужчина в кабинке встал.
Джо успел заметить надпись на двери: «Мужской туалет» – и не раздумывая юркнул внутрь. Замка на двери не было. Рука в кармане судорожно сжала коробочку с порошком. Дверь начала открываться. Джо рывком сдернул крышку, зажал между пальцами изрядную щепоть порошка и успел поднести ее к носу за секунду до того, как мужчина вошел.
Руки Джо так тряслись, что он просыпал на пол половину порошка. На пол упала и крышка, покатилась по цементному полу и с дьявольской точностью остановилась рядом с правой ногой его преследователя.
Тот стоял в дверях и оглядывался. Он смотрел прямо на Джо, но это был другой взгляд. Шагнув к кабинкам, он принялся по очереди дергать двери. Обе кабинки были пусты. Мужчина издал возмущенный возглас, в задумчивости вытащил сигаретную пачку и вставил сигарету в рот. Маленькая серебряная зажигалка полыхнула маленьким ровным пламенем.
Мужчина выпустил облачко дыма, медленно развернулся и, словно во сне, вышел вон. Мгновение спустя дверь распахнулась, и он снова встал на пороге. Джо еле успел отскочить в сторону. Мужчина снова обвел комнату цепким взглядом. Джо давно не приходилось видеть на чьем-нибудь лице такого изумления и досады. День у его преследователя явно не задался.
Дождавшись его ухода, Джо Петтигрю подошел к окну с матовым стеклом, поднял щеколду и дернул раму. Рама не поддавалась. Джо дернул еще раз, от натуги чуть не сорвав спину. Наконец окно распахнулось.
Он опустил руки, вытер ладони о штаны и услышал за спиной голос:
– Оно было закрыто.
– Оно, мистер? – спросил другой голос.
– Окно, приятель.
Джо осторожно повернул голову и отступил вбок. Бармен и мужчина из кабинки смотрели вверх.
– Вижу, что окно, – буркнул бармен. – Хватит заливать.
– А я говорю, оно было закрыто! – повторил посетитель, начиная заводиться.
– Хочешь сказать, я трепло?
– Тебе откуда знать, тебя здесь не было.
– А ты чего сюда приперся, раз так уверен?
– Потому что не могу поверить собственным глазам! – взвился посетитель.
– А я должен верить? – хмыкнул бармен.
– Да пошел ты! – Посетитель развернулся и, хлопнув дверью, выскочил из туалета, раздавив подошвой крышку, оброненную Джо. Никто, кроме него, не сводившего с крышки глаз, этого не заметил.
Бармен подошел к окну, закрыл его и опустил щеколду.
– Больше не откроется, – буркнул он и вышел. Джо присел над раздавленной крышкой, расправил ее, соединил части и для надежности завернул коробочку в бумажное полотенце.
В туалет вошел еще один незнакомец, но ему не было дела до Джо, который успел выскользнуть в дверь.
Бармен снова стоял за стойкой. Парочка собиралась уходить.
– Заходите еще, – сказал бармен с издевкой. Не дойдя до двери, мужчина остановился, но его спутница в жакете что-то шепнула ему на ухо, и они вышли.
– Что стряслось? – спросил последний посетитель у стойки.
– Я бы не польстился на такую бабенку даже темной ночью! – презрительно фыркнул бармен. – Для начала парню не помешало бы обзавестись мозгами. А еще манерами и вкусом.
– Вместо этого он выбрал ее, – лаконично заметил посетитель.
Никем не замеченный, Джо Петтигрю вышел из бара.
Автобусная станция на бульваре Кауэнга – вот то, что ему нужно. Люди входят, люди выходят, думая о своем, не удосуживаясь взглянуть на тех, кто пихает их локтями, не находя времени, чтобы задуматься, в большинстве своем не привыкшие думать, даже когда есть время. В таком гаме никто не услышит разговора в пустой телефонной будке.