– Держи их на мушке! – крикнул он Мэллори, а сам спокойно положил пистолет на каминную полку, сунул руку в карман пальто Джима и вытащил оттуда дубинку с кожаной оплеткой. – Гнида ты, Джим. Всегда был гнидой.
Он сказал это как-то задумчиво, безо всякой злобы. Потом махнул дубинкой и сбоку ударил седого по голове. Тот сразу осел и медленно опустился на колени, пытаясь ухватиться за полы пальто Макдональда. Макдональд склонился над ним и нанес еще один жесткий удар дубинкой в то же место.
Джим распластался на полу, шляпа слетела с головы, рот открылся. Вдоль крыла носа ползла капелька пота.
– Крутой парень, да, Мак? – спросил Костелло как-то вяло, равнодушно, словно происходящее его мало интересовало.
Мэллори приблизился к рыжеволосому. Оказавшись у него за спиной, он скомандовал:
– Руки вверх, шестерка.
Рыжеволосый выполнил команду. Мэллори свободной рукой залез ему под пиджак, выдернул из наплечной кобуры пистолет и бросил на пол, себе за спину. Проверил под пиджаком с другой стороны, похлопал по карманам. Потом отошел от рыжеволосого и приблизился к Костелло. Тот был не вооружен.
Мэллори встал рядом с Макдональдом – теперь все остальные находились перед ним.
– Кого похитили?
Макдональд поднял пистолет и стакан с виски.
– Да девчонку эту, Фарр, – ответил он. – Взяли ее, я так думаю, по дороге домой. Похоже, заранее запланировали – как только узнали от итальяшки-охранника о встрече в «Боливаре». Куда ее повезли, не знаю.
Мэллори широко расставил ноги, потер переносицу. «Люгер» он держал легко, расслабленно. Спросил:
– У тебя-то что на уме?
Макдональд хмуро произнес:
– Лучше расскажи, что у тебя. Я ведь тебя выручил.
Мэллори кивнул:
– Выручил – потому что это в твоих интересах. Меня наняли, чтобы найти некоторые письма, написанные Рондой Фарр.
Он взглянул на Костелло. Тот хранил полное равнодушие.
– Пусть так, – сказал Макдональд. – Я сразу почувствовал, что тут какая-то подстава. Поэтому и рискнул. Просто с этой братией я решил распрощаться, вот и все.
Он обвел рукой комнату и всех, кто в ней находился.
Мэллори взял с полки стакан, проверил, чистый ли, плеснул немного виски и выпил в несколько глотков, облизывая губы.
– Давай насчет похищения, – напомнил он. – Кому звонил Костелло?
– Аткинсону. Известный голливудский адвокат. Всех их там прикрывает. Девчонку Фарр тоже. Симпатичный парень Аткинсон. Та еще гнида.
– Он причастен к похищению?
Макдональд засмеялся:
– Еще бы!
Мэллори пожал плечами:
– По-моему, с его стороны это неостроумно.
Он обошел Макдональда и сделал несколько шагов к стене, где стоял Костелло. Дулом «люгера» он ткнул Костелло в подбородок – голова того уперлась в грубо оштукатуренную стену.
– Костелло – душа добрая, – сказал он задумчиво. – Такие девушек не похищают. Верно, Костелло? Может, легкое вымогательство, но точно без грубостей. Я прав, Костелло?
Во взгляде Костелло читалась пустота. Он сглотнул и пробормотал сквозь зубы:
– Хватит! Это не смешно.
– Зато дальше будет смешнее, – заверил Мэллори. – Да ты небось всего не знаешь.
Он поднял «люгер» и с силой провел дулом по большому носу Костелло. На крыле носа появился белый след, который тут же превратился в красную полосу. В глазах Костелло мелькнуло беспокойство.
Макдональд сунул в карман пальто чуть початую бутылку виски и предложил:
– Давай я с ним разберусь!
Мэллори, не отрывая взгляда от Костелло, сурово покачал головой:
– Шум нам ни к чему. Сам знаешь, в этих домах все слышно. Нам нужен Аткинсон. Всегда выходи на главного – если сможешь, понятное дело.
Джим открыл глаза, шлепнул руками по полу, пытаясь подняться. Макдональд поднял здоровенную ступню и беспечно поставил ее седому прямо на лицо. Джим снова затих. Лицо у него было грязно-серого цвета.
Мэллори взглянул на рыжего и подошел к телефону. Взяв трубку, он неловко, левой рукой набрал номер.
– Я звоню человеку, – сказал он, – который меня нанял… У него большая быстрая тачка… А эти ребята пусть пока побудут в заложниках.
4
Большой черный «кадиллак» Лэндри бесшумно поднимался по холму к Монтрозу. Слева, в изгибе долины, мерцали огни. Воздух был прозрачен и чист, ярко сияли звезды. Лэндри обернулся с переднего сиденья и положил на спинку руку – длинную черную руку, которая заканчивалась белой перчаткой.