Как из ведра холодной водой окатили.
Валкиндат выпрямился в кресле, Пам наклонил голову, Гринбер и Архин Кули уставились на эльбана.
– Кто он? – очень тихо и очень осторожно спросил Клюев.
– Лативумсайо, – с сожалением сказал Толго, – его же нет. Пропал.
Клюев застонал.
– Старый идиот!
Сначала они перевернули вверх дном всю дипкапсулу. Потом обшарили поляну в поисках следов. Потом Архин вспомнил про внешнее наблюдение. В очередной раз треснув себя по лбу, Клюев вывел экран.
Нелепо переваливаясь с боку на бок, и то и дело оглядываясь, с безумным потным лицом Лативумсайо тяжело ковылял в сторону коричневого леса. Складывалось впечатление, что его не столько волновала возможная погоня, сколько мучил страх опоздать.
– Он какой-то… полный, – недоумённо заметил Архин.
Гринбер прищурился в экран:
– И правда. Надо же так растолстеть за два дня.
– Он ушёл в лес, – по-военному чётко произнёс Валкиндат. – Наши действия? Предлагаю организовать погоню. Кто со мной?
– Ну да! – возмутился Гринбер. – Чтобы он нам в лесу голову прострелил? Меня увольте.
– Почему же прострелил? – удивился Толго. – Оружия при нём нет. Это же видно.
– При нём нет. А про лес я ничего не знаю.
Валкиндат не успокаивался.
– Пам, Клюев, вы со мной?
– Стойте, – крикнул вдруг Толго, – смотрите!
Из-за леса, как раз в том направлении, куда скрылся янусианин, сияя бортовыми огнями, плавно поднялся небольшой корабль, недолго покрутился на месте, будто прикидывая направление, и ярким световым пятном ушёл в чёрное ночное небо.
– Он что, улетел? – почти взвизгнул Гринбер.
– Это же ваш корабль, Толго, – медленно свирепея, проговорил иглеанин, – у вас же свой корабль! А мы тут коммуникатор ремонтируем, как ундаки последние!
Эльбан только пожал плечами:
– Был мой. Сейчас, как видите, его нет.
– Да что случилось-то?
– Лативумсайо угнал эльбанский корабль! И сейчас мы и без связи, и без корабля.
– Нет-нет, – поспешно пояснил Толго, – улететь он не мог, а вот корабль я действительно потерял, кажется. Просто при попытке несанкционированного проникновения на корабле включается программа автоматического пилотирования, и корабль самостоятельно меняет место дислокации. Так что…
– Так что? – повторил Валкиндат.
– Странно всё это, – задумчиво произнёс Клюев, – никакой логики.
– Какая логика вам ещё нужна! – взорвался иглеанин. – Или вы полагаете, что Лативумсайо с ума сошёл? Или вы думаете, у него привычка такая – среди ночи на чужой планете по лесам гулять? Вечность Клану! Да перестаньте вы учить ундака грамоте! Янусианин разбил аппаратуру связи и сбежал. Что вас ещё не устраивает?!
– Просто ужасно глупо, – пожал плечами Клюев.
Иглеанин со стоном воздел руки к небу.
– Слишкгом мало времени, – напомнил Пам, сильно напоминавший большую взъерошенную птицу, – искгать – то сейчас. Я могку на кгрыло.
– Ладно, – сдался Клюев, – найдём Лативумсайо, а уж преступник он или нет – разберёмся потом.
Гринбер обречённо покачал головой.
Глава X
Ссутулившись, подминая густую жёсткую траву, широкими шагами Клюев приближался к лесу, за которым, как он помнил, находилось селение аборигенов. Если идти по возможности быстро, часа через два он снова увидит шешеков. Может быть, ему повезёт и янусианин окажется там. Клюев не думал, что он станет делать, если обнаружит Лативумсайо. Клюев был мрачен и очень зол.
Всё равно всё пошло не так. Неправильно всё пошло.
Вместо того, чтобы отправиться с ним, Толго вдруг заявил, что на родине был инженером и остался ремонтировать коммуникатор. Гринбер в последний момент сказался больным и наотрез отказался покидать дипкапсулу. Архин Кули и Валкиндат должны были разойтись в лесу – один на запад, другой на северо-запад.
Трость с хрустом проткнула подобие кочки, и Клюев чуть не упал, с трудом удержав равновесие.
Где-то позади мощно и глухо, как гигантский кнут, хлопнули крылья. Клюев выдернул, наконец, трость из кочки, оглянулся.
Редко кому удаётся наблюдать рукокрыла в полёте. Сам Клюев до сего дня ни разу не видел.
Пам разминал крылья. Это было зрелище!
Со странной, не привычной его рациональному сознанию смесью суеверного страха и искреннего восхищения он смотрел, как абсолютно чёрная на фоне чистого неба фигура рукокрыла витала в нескольких десятках метров над капсулой. Рукокрылы и на земле двигаются совершенно неповторимым образом, сочетая в каждом мало-мальски рядовом жесте потрясающую грацию с почти неуловимой для глаза землянина быстротой движений.