– А нам и не нужен геолог! – чуть не крикнул советник, вызвав неодобрительный взгляд в свою сторону. – Нам нужен человек с вашим опытом в решении подобных ситуаций. И именно вашего уровня. Никакие другие Корпорацию не устроят.
Клюев стоял уже у самой двери, по привычке опершись обеими руками на трость, и пристально смотрел на советника.
– Поясните.
И советник принялся пояснять. Со всем красноречием и убедительностью. Планета, обнаруженная относительно недавно, оказалась обитаема. Аборигены, ну, приблизительно двенадцатая категория по милсурианской шкале, язык, наверняка прост (при этих словах советник поймал на себе откровенно насмешливый взгляд), но пока совершенно не известен. А по условиям Межгалактического договора, как господин Клюев, разумеется, знает, все хлопоты по обеспечению лингвистического паритета и составления адекватно-равноценного для всех сторон договора возлагаются на строну, выигравшую аукцион. Никаких трудностей со статусом и полномочиями у господина Клюева не возникнет. Корпорация, само собой, берётся уладить этот вопрос с Координационным Советом галактики по колонизации и освоению.
В конце концов, советник привёл последний, по его мнению, решающий довод: господин Клюев найдёт там новый уникальный материал для своей научной деятельности. Может быть, даже для новой книги! Кстати, как она будет называться? Он, советник, с удовольствием прочитает труд такого выдающегося учёного.
– Да на здоровье, – не споря, кивнул Клюев, – а название весьма банальное: «Сравнительный лингвистический анализ наиболее редко встречающихся языковых семей в Галактике: перспективы изучения/ Роль милсурианского языка как языка общегалактического общения в становлении и развитии системы общегалактических ценностей (Возможно ли существование мегацивилизации. Взгляд ксенолингвиста».) Обычная ксенокомпаративистика, – совсем по-мальчишески подмигнул, – хотите, автограф дам?
Прислонившись лбом к прохладному стеклу, советник смотрел, как там, внизу, Клюев что-то долго втолковывал водителю «Корсара», потом хлопнул его по плечу и быстро зашагал по направлению к станции метро.
Глава II
Около пяти суток до ворот. Прокол и примерно около трёх суток до места назначения. Далековато будет.
Клюеву снова подумалось, что узнай об этом наши предки времён романтического освоения космоса, действительность не показалась бы им такой уж фантастической. Межзвёздные путешествия занимают, конечно, не столетия, но и не мгновения. Тотальной колонизацией человечеством Вселенной даже не пахнет. Правда, внеземных цивилизаций насчитывается несколько сотен, но люди в этом межгалактическом интернационале далеко не лидирующая раса. Это, мягко говоря.
А на самом деле человечество выпустили за орбиту Марса только двести лет назад. Время было смутное, да и люди, несмотря на ставшие уже привычными неудачи, своих попыток вырваться хотя бы за пределы солнечной системы упорно не оставляли.
Вот тогда всё и случилось.
Это сейчас ясно, что Приобщение происходило в соответствии с жёстким протоколом Межгалактического пакта, где было прописано и предусмотрено практически всё: от общей политической и экономической обстановки на приобщаемой планете, до расовой принадлежности делегатов; от уровня научно-технического развития, до уровня потенциального всплеска ксенофобии; от реального авторитета и влияния местных религиозных верований, до средней продолжительности жизни. И многое, многое другое.
Это сейчас ясно. Это сейчас все тонкости Клюев знает наизусть. А тогда даже его отца ещё в помине не было.
Приобщение, как революция – не событие, а процесс. В течение последующих лет Земля методично и постепенно подгонялась под общий научно-технический уровень, встраивалась (не без помощи, конечно) в схемы и стандарты экономических, политических и юридических структур открывшегося для неё нового мира. Тысячелетиями оттачивавшаяся методика Приобщения не давала сбоев и здесь. Прогнозы футурологов и фантастов прошлого если и вспоминались, то только как гипотетические философские концепции: вторжения и войны человечества за независимость, так же, впрочем, как и мгновенного взлёта цивилизации не было. Был долгий, временами очень трудный путь.
Но это и был путь в будущее.
Клюев зевнул, не стесняя себя правилами приличия. Всё равно в салоне никого не было. Безразлично поморгал на огромное в полстены окно с утренним, ещё не проснувшимся, очень манящим к себе сосновым лесом. Вздохнул и решительно скомандовал: