А сегодня она впорхнула в «Олений рог» и привлекла внимание трех самых больших местных идиотов. Это был лишь вопрос времени, когда все выйдет из-под контроля между ней, парнями Уорсли и тем человеком, который должен будет вмешаться. Этим человеком оказался Роб. И теперь он торчал на заднем сиденье полицейской машины. И ко всему прочему, Кейт совсем не казалась благодарной.
Саттер подглядел через плечо на ее скрытый в тени профиль и сказал:
— Пожалуйста!
— За что?
Огни еще одной полицейской машины залили лицо Кейт, когда она повернулась, чтобы посмотреть на него.
— За то, что спас твою задницу.
— Полагаю, мы в расчете, — Кейт покачала головой. — Пирс снес бы тебе голову тем кием, если бы я не вмешалась и не спасла твою задницу.
— Мечтать не вредно, — усмехнулся Роб. Он несколько раз получал удары по голове хоккейными клюшками и шайбами, но при этом всегда был в своем шлеме. Саттер сомневался, что бильярдный кий вырубил бы его, но это было бы чертовски больно. — Знаю, ты думаешь, что можешь делать все то же, что и мужчины. Что можешь позаботиться о себе, но есть причина, по которой люди избегают парней Уорсли. Все знают, что они играют нечестно.
Кейт помолчала секунду, затем сказала:
— Что ж, было бы мило, если бы кто-нибудь сказал мне об этом.
— Я сказал. — Роб отодвинулся на сиденье так далеко, как только позволяли его длинные ноги. — Дважды. — Куртка и фланелевая рубашка болтались расстегнутыми вокруг торса, и холод полз спереди по прикрытому лишь футболкой животу Саттера. Делать было нечего, кроме как придвинуться обратно и ждать, пока его отвезут в полицейский участок вместе с неблагодарной девицей, сидевшей рядом. — Я сказал тебе, что пора закругляться и идти домой.
Честно говоря, он мог бы предупредить Кейт о братьях Уорсли раньше, но был занят тем, что пытался игнорировать ее. Она точно не входила в число его любимчиков, и к тому времени, когда он хотя бы заметил ее вместе с Уорсли, она уже забила три шара. На этом этапе лучшее, что он мог сделать, — стоять рядом, наблюдать за ее игрой и ждать, когда ситуация выйдет из-под контроля.
Роб снова посмотрел в сторону бара. Тётл Уорсли назвал Кейт мужеподобной, что было просто маразмом. Она была так откровенно женственна, с большой грудью, тонкой талией и длинными ногами, что никто никоим образом не смог бы спутать ее с мужчиной. Конечно, она была высокой, но Робу нравились высокие женщины. Ему нравились длинные ноги, крепко сжимающие его талию, закинутые ему на плечи и обхватывающие его голову. Ему нравилось то, как хорошо высокие женщины подходили ему в постели и вне ее.
Вид стройного тела Кейт, вытянувшегося на бильярдном столе, раздражал Роба, хоть и привел в возбуждение. Потом он коснулся ее, потому что, казалось, не мог остановиться. Он коснулся ее шеи и волос. Он положил руку на изгиб ее талии и скользнул ладонью по ее животу. В течение нескольких секунд Роб радовался горячему потоку желания внутри себя вместо того, чтобы бороться с ним.
Бормотание с другой стороны сиденья привлекло внимание Саттера.
— Что? — спросил он.
— Я просто прикидываю, сколько времени понадобится, чтобы выйти под залог, — сказала Кейт, вздыхая, и прислонилась головой к окну. — Не хочу, чтобы дедушке позвонили из-за этого, — прядь волос упала вперед и закрыла ей лицо. — В его возрасте он не должен получать звонки от шерифа посреди ночи.
— Я вытащу нас, — по какой-то причине Роб начал жалеть занозу, и ему уже было трудно вспомнить, почему она ему не нравилась. — Сколько?
— Не знаю. Зависит от обвинений.
— Что ж, как это делается? Здесь где-то есть банкомат? Или я должен выписать чек?
— Ты можешь использовать только наличку. — Кейт выпрямилась и пристально посмотрела на Роба: — Не говори мне, что тебя никогда не арестовывали.
— Никогда.
Даже в темноте он мог видеть, что Кейт нашла эту новость невероятной.
— Шутишь?
Почему она считала, что в это трудно поверить?
— Нет, — нахмурился Саттер. Он просто предложил заплатить за нее залог, а она оскорбила его. Теперь он вспомнил, почему она ему не нравилась. — Сколько раз тебя арестовывали?
— Да ни разу. Я частный детектив. По крайней мере, была им. Я знаю, как работает эта система, — она подумала секунду. — Или, по крайней мере, знаю, как она работает в Неваде.