Роб кивнул:
— Стэфани Эндрюс не выглядела ненормальной, пока не выстрелила в меня. Самое страшное в психах то, что они могут выглядеть такими нормальными.
Он был прав.
— Ты видела Кейти Бейтс в «Мизери»? — спросил Роб, когда ножки его стула со стуком опустились на пол. — Она была страшна, как черт, — взял еще один сэндвич и впился в него зубами.
— Точняк, чувак.
Роб засмеялся и проглотил.
— Итак. Ты оставила работу и переехала в Госпел, потому что психованный придурок убил свою семью?
Это было одной из причин.
— Я ушла, потому что больше не могла говорить себе, что люди, которых я выслеживаю, преступники и заслуживают того, чтобы их поймали. И почему-то я сразу почувствовала себя лучше.
— Ты приехала сюда в поисках перемен, как и я, — сказал Роб так, будто это был факт, не требующий доказательств.
— Возможно.
— Ты думаешь, что когда-нибудь вернешься?
— К работе детектива? — она отрицательно покачала головой.
— В Вегас?
Кейт на секунду задумалась: Вегас пережевал и выплюнул ее, но иногда она по-настоящему скучала по ярким огням большого города, который действительно никогда не спит.
— Может быть, я провела там слишком большую часть своей жизни. Там я закончила последний класс средней школы и поступила в Университет Ла Верне. Там я привыкла к вечеринкам в стиле рок-звезд, а позже получила свою лицензию частного детектива. Вегас всегда был для меня домом. Может быть, он станет им снова.
Роб быстро расправился со своим и ее сэндвичами, а затем увлек Кейт обратно наверх. Они занимались сексом у гранитной стены в душе, претворяя в жизнь фантазию под номером девятьсот девяносто шесть.
После Саттер вытер Кейт, и они отправились смотреть десятичасовые новости. Обессиленный Роб заснул во время репортажа о погоде.
Кейт убрала его руку со своей талии, собрала обувь и нижнее белье и посмотрела на Саттера в последний раз: тот спал среди спутанных простыней и серебристого лунного света, струившегося на кровать. Спустившись вниз, Кейт натянула через голову платье, надела туфли и засунула трусики и лифчик в маленький черный рюкзачок.
Потом она ушла, бесшумно прикрыв за собой дверь, потому что именно так ты поступаешь с мужчиной из своих фантазий. Ты уходишь до того, как сделаешь что-нибудь глупое, например, останешься до утра. Прежде чем ты сможешь обмануть себя и решить, что это все реально.
На следующее утро Роб вошел в «М&С» и тут же начал искать Кейт взглядом. Она стояла за кассой и пробивала для Регины Клэдис товары, доставая их из голубой пластиковой корзины. Кейт выглядела хорошо. Хорошо в том смысле, что Робу захотелось взвалить ее на плечо и унести домой. Пожилая женщина что-то сказала, и Кейт рассмеялась: теплый, веселый звук, который проник между ребрами Роба и угнездился у него в груди.
— Доброе утро, Роб, — окликнул его Стэнли со своего места у кофейного автомата.
— Привет, Стэнли.
— Привет, Роб, — сказал Диллон Тэйбер поверх кружки с кофе.
— Привет, шериф. Как дела? — спросил Роб, проходя через магазин к кассе.
— Не жалуюсь.
Кейт подняла глаза на Саттера. Уголки ее губ изогнулись совсем чуть-чуть, как будто она изо всех сил старалась удержаться от улыбки. На ней была белая рубашка, завязывавшаяся шнурками под грудью, и какая-то черная штучка под ней. Рубашка не была по-настоящему обтягивающей и не открывала взгляду ничего любопытного, но все-таки умудрялась быть чертовски сексуальной.
— Вы должны попробовать желе «Халапеньо», — сказал Роб Регине, вставая в очередь позади пожилой леди. — Оно на самом деле вкусное.
— То же самое говорит Кейт, — Регина повернулась и уставилась на него сквозь толстые линзы очков. — Но я пас.
— Ладно, но вчера я видел, как Иона с Адой сошлись в рукопашной.
Увеличенные глаза Регины прищурились.
— С чего бы это им спорить?
Об этом Роб не подумал.
— Кто знает, что заставляет некоторых женщин сбрасывать перчатки.
— Ха!
— Это ваш шанс, Регина, — сказала Кейт с улыбкой, которую больше не могла сдерживать.
Как только пожилая леди забрала свой пакет и удалилась, Роб занял ее место у кассы.
— Нам надо кое о чем поговорить, детка.
Улыбка Кейт увяла:
— Ты снова называешь меня деткой.
— Я знаю. — Он положил ладони на прилавок и наклонился ближе. — Ты хочешь поговорить здесь или в более укромном месте?
Кейт оглядела магазин, потом ее карие глаза встретились с глазами Роба:
— В кабинете моего деда.
— Показывай дорогу.
Обходя прилавок, Роб взглядом скользнул по спине Кейт, обтянутой белой рубашкой, до пояса черных брюк. Прошлой ночью он наконец-то увидел ту татушку: она была голубой и золотистой и покрывала почти половинку прекрасной гладкой попки.