— Грустная, но удивительная история, — я посмотрел на Маркуса и увидел на его лице искренне сожаление.
Все то время, что он рассказывал историю сканировал его обостренной чувствительностью и пытался понять, врет он или говорит правду. Маркус искренне радовался, что увидел меня, затем грустил, когда показывал фото, а когда рассказывал свою историю злился и печалился. В общем, Маркус доказал мне, что ему можно доверять, по крайней мере пока.
— Представить страшно, что вам довелось пережить, — сказал он и смочил горло кофе, чтобы не кашлять, — но я рад вас видеть живым, пусть вы и не похоже на прежнего себя.
Разумеется, не похож.
— Суровое место быстро закаляет… или убивает. А каким я был? Вернее, каким ты меня помнишь? — мне это нужно знать, чтобы понимать, каким меня видели враги и чего будут от меня ожидать, если узнают, что я выжил.
— Вы были скромным подростком. Если позволите, я бы сказал робким, стеснительным.
— Почему-то так я и думал.
— В классе у вас было два друга и все.
— А что я умел? Имею в виду магию.
— Оу, а вы не были магом.
— В роду Голем не было магов? Не понимаю.
— Ваш отец женился на простой девушки. И вы унаследовали от вашей мамы… неспособность использовать магию.
Получается, что магом я стал из-за того самого Осколка? Нужно будет изучить родовую магию получше, тогда смогу понять на что способны маги, которые получили свой дар не так, как я.
Главное, что после попадания в Нору не превратился в мутанта. Раньше думал, что и Осколком меня могла наградить она. Но, если бы это было действительно так, то я бы давным-давно сгорел от оранжевой грязи внутри. Следовательно, природа моего внутреннего Осколка иная и похоже не скоро разгадаю эту загадку.
— А отец был магом?
— Еще каким, он был из тех, что мог в одиночку выстоять против нескольких кротов.
— Да, это достойно, — вспомнил лицо отца, как он мне улыбался когда я был совсем маленьким, как учил меня ездить на джипе по бездорожью.
— Не хочу показаться грубым и бестактным, вы уж простите, но любой маг из Ветровых сильнее вашего отца.
— Да это понятно, иначе бы мои родственники все еще существовали… Правильно понимаю, что я последний из рода Голем?
— Именно из рода — да. Но у вас есть дальние родственники, что тоже носят фамилию Голем. Однако, они не часть рода и по сути, чужие для вас люди.
Значит, все наследство достанется мне. Кстати, о нем.
— Как мне безопасно получить наследство и возможно ли это? Что сейчас с родовыми землями?
Маркус не успел ответить. Мы отвлеклись на три черных внедорожника, что подъехали к кафе. Сначала подумал, что это полицейские, но при детальном рассмотрении понял — другие структуры, гораздо более нацеленные на боевые действия, нежели на контроль порядка в городе. Возможно, спецназ или группа специального назначения.
Из машин вышли вооруженные люди, в черной форме. Лишь один молодой мужчина выделялся на фоне остальных, он носил яркую белую рубашку, деловые черные брюки и все поправлял свою челку, что закрывала правый глаз. Он подошел к заборчику, что отделял территорию кафе, от тротуара.
— Приветствую, — он обратился ко мне, — парень, я не знаю кто ты такой, но знаю, что сделал. Признаться честно, мы с отцом впечетлены. Не приказываю, но настаиваю на том, чтобы ты поехал со мной, нам есть что обсудить.
В его тоне не чувствовалось угроза, гораздо заметнее пренебрежение, но и про вежливость он старался не забывать. Хотя удивляться нечему, меня бы, скорее всего, тоже охватил когнитивный диссонанс, если бы я узнал, что преступную группировку в одного ликвидировал подросток.
— У меня проблемы? — я закинул крючок.
— Нет, что-ты? Никаких проблем.
— Тогда объясните в чем дело, — говорю я, а сам с помощью обостренной чувствительности все еще пытаюсь понять: они приехали меня убить или наоборот отблагодарить.
В любом случае, вооруженные люди гораздо более опытные бойцы, чем те бандиты. Если они захотят взять меня силой, то я ничего не смогу сделать, ведь совсем не готов к бойне. У меня даже нет своего любимого «энергорюкзака».