- Стойте, - срывающимся голосом вымолвил Тео, когда Кес уже потянулся к двери. - Я... Был в доме мельника. У его... его жены.
...И вот теперь Кес, преисполненный желания восстановить справедливость, ждал, пока пройдет достаточно времени и мельник с женой покрепче уснут. Нужно было убедиться, что бард не навешал ему на уши лапши, а подтвердить слова музыканта могла лишь неверная супруга. Он хотел поговорить с женщиной наедине, но как это сделать, не возбуждая подозрений, не имел ни малейшего понятия, и потому решил, что разбудить ее, пока муж задорно храпит, будет хорошей идеей.
Притаившись в кустах возле неказистого домишка, Кес бездумно поднимал с земли мелкие камушки и мял в пальцах. Темнело быстро, но недостаточно - у него уже затекли все конечности, а в животе, в котором не так давно исчезли последние запасы еды из дорожного рюкзака, начинало тихонько урчать. Время от времени полуорк начинал тихонько похрапывать, уткнувшись подбородком в грудь, но быстро просыпался с ощущением тревоги, в полудреме осознавая, что под ним просто сырая земля, а не постель, не спальник и даже не охапка соломы.
Вполне понятно, что Кес не любил - да и не умел - предаваться философским размышлениям, так что занять себя мог разве что воспоминаниями. Он начал прокручивать в голове события последних месяцев. Совсем недавно его жизнь буквально разделилась на две половины: в первой он был обычным полуорком, живущим в дружной общине сородичей, во второй же, потерявший все, что было ему дорого, он странствовал по свету в гордом одиночестве, пока не повстречал Дейдстера. Челюсть с выпирающими клыками слегка ухмыльнулась, когда Кес вспомнил, как принял полуэльфа за странствующего торговца дурман-травой...
Кес принадлежал к старому, уважаемому орочьему клану Когтя. Соклановцы довольно миролюбиво относились к таким полукровкам, как он («Лишь бы не полуэльф», говаривал шаман), но, конечно же, стать вождем полуорку никто бы не позволил - да он и не стремился. Когда его близкий приятель Джакко возглавил клан, Кес искренне за него радовался. Но радость была недолгой.
Джакко припомнил старые обиды - вспомнил, как с десяток лет назад большая часть клана была истреблена жителями Дувика. Просто так, ни за что - потому что одни были людьми, а другие орками. Кес был ребенком, когда это случилось, и мало что помнил - знал, конечно, что немало сородичей погибло, но всегда понимал, что это неотъемлемая часть межрасовых отношений. Просто так устроен мир: есть люди, есть орки, есть эльфы и другие, и кто-то обязательно кого-то ненавидит. Но Джакко жаждал мести, причем он не желал просто развязать войну и перебить людей - о нет. Он днями и ночами молился Груумшу, посвятил всего себя одноглазому божеству - и божество сжалилось, наделив его темной силой. К сожалению, совершенно обезумевший вождь, прежде чем заразить чумой ненавистный человеческий город, решил испытать ее на своем же клане - и от клана Когтя не осталось почти ничего.
Кес сбежал в Дувик, намереваясь рассказать жителям правду и попытаться их спасти, но их презрительные взгляды и нахмуренные брови сделали свое дело - он начал колебаться. Никто даже не садился рядом с ним за стол в таверне... Никто с ним не заговаривал. Завидев мощную фигуру на улице, все отворачивались, отходили подальше, передергивали плечами. Все его боялись и презирали... Кроме Дейдстера. Зачем он согласился идти с Дейдстером в шахту - трудно было сказать. Соблазнился звоном монет? Вряд ли... Орк всегда сумеет добыть себе пропитание и без жалких людских подачек. И все же он пошел. Пошел, потому что впервые с гибели клана Когтя он увидел, что на него смотрят, как на равного. Пошел, сражался с кобольдами, едва не погиб, заразившись чумой, тащил новоприобретенного приятеля на себе, пока хватало сил, а в самых глубинах шахты встретил своего бывшего вождя - и бывшего друга. Парой дней ранее Кес бы сомневался, вспоминая все презрительные человеческие взгляды, но Дейдстер, еще один представитель гонимой отовсюду расы, заразил его желанием нести пользу, несмотря ни на что - и полуорк, не дрогнув, сразил окончательно сошедшего с ума Джакко. Вместе с Джакко отступила и болезнь - видимо, Груумш, наигравшись вдоволь своей одержимой марионеткой, решил заняться чем-нибудь другим. Дувик был спасен.
Вынырнув из своих мыслей, Кес понял, что вокруг царит ночь. Из окна на втором этаже скромного домишка доносился задорный храп мельника. Осторожно, насколько это было возможно для кого-то его размеров, полуорк выбрался из кустов и подкрался к стене дома. Храп не смолкал. «Эк крепко спит», - позавидовал Кес и подумал, что, быть может, женушке мельника как раз сейчас не спится - вот была б удача! Внимательно оглядев стену, здоровяк тихонько крякнул - она не была гладкой, но и выступы на ней не вполне подходили для лазанья.