Сладкий, пьянящий жар все сильнее охватывал ее. Гриффин коленом раздвинул ее ноги, и девушка страстно прильнула к нему, бедрами чувствуя его вожделение и оттого возбуждаясь еще сильнее.
– Гриффин!.. – простонала она.
– Знаю, – хрипло пробормотал он и, прервав поцелуй, прильнул разгоряченным лицом к ее нежной пылающей щеке, дрожащей ладонью накрыв обнаженную грудь. – Я обещал тебе, что не буду спешить.
Нет, хотела сказать Бренда, я не об этом, совсем не об этом… но Гриффин уже разомкнул объятия и бережно поправил ей блузку, печальной улыбкой ответив на молящий взгляд.
Как ты смеешь отступать, пробудив во мне такое неистовое желание? – казалось, говорили ее глаза.
– У меня тоже нет презерватива, – тихо сказал он, словно прочитав ее мысли, – а стоит мне дать себе волю, и я уже не смогу остановиться. Меньше всего на свете я хотел бы…
Гриффин покачал головой, оборвав себя на полуслове, но Бренда поняла: он боится, что она забеременеет. Да, это действительно было бы сейчас совсем некстати. Так почему же его слова вызвали у нее такую боль?
– Как бы то ни было, – продолжал он, отступив в сторону, – завтра мы с тобой отправимся в горы. Обещаю, эта прогулка не будет трудной, но тебе понадобится спортивная одежда и обувь.
Бренда прикусила нижнюю губу.
– У меня нет с собой никакого снаряжения, – виновато сказала она. – Я знаю, об этом было написано в брошюре, но… – Девушка запнулась, не желая признаваться, что не читала инструкций.
– Понимаю, – кивнул Гриффин. – Ничего страшного. Как я уже говорил, в соседнем городе есть первоклассный спортивный магазин. Утром мы отправимся туда и экипируем тебя с ног до головы.
Бренда печально смотрела на него, мечтая снова оказаться в его объятьях. И все же он прав, сказала она себе, нам лучше подождать, пока закончится курс.
Эта мысль напомнила ей о еще одном обстоятельстве.
– Гриффин, – сказала она тихо, неотрывно глядя в его глаза. – То, что произошло между нами, нисколько не меняет моего отношения к твоей деятельности. Не хочу кривить душой – я по-прежнему не верю, что ваш центр действительно…
– Курс еще не закончен, – перебил ее он. – Но не тревожься, Бренда, я не хочу, чтобы эмоции повлияли на твои убеждения. Я не из тех мужчин, которые ждут от женщины полного и безоговорочного подчинения.
– Но ведь большинство из них стремятся уложить женщину в постель, чтобы добиться своего, – едва слышно пробормотала Бренда.
– Да, – согласился Гриффин, – но не я. Точно так же, как и ты не относишься к женщинам, которые стремятся подчинить мужчину… Знаешь, – добавил он задумчиво, – порой мне кажется, что ты заранее решила, каким я должен быть, и пытаешься загнать меня в рамки заданного образа. Я следил за твоей реакцией, когда мое поведение противоречило этим надуманным представлениям, и понял: ты сама еще не знаешь, нравится тебе то, что я в них не вписываюсь, или нет. Это верно? – Девушка промолчала, и он продолжал: – Я не хочу выпытывать у тебя, в чем тут дело. Рано или поздно ты сама захочешь рассказать мне о причинах такого поведения, и я с удовольствием выслушаю тебя. Но все-таки я другой… – Он помолчал. – Так кому же тебе труднее поверить? Мне или себе самой?
Гриффин смягчил этот вопрос улыбкой и ласково погладил ее по щеке, но все равно его слова болью отозвались в душе Бренды, потому что он сумел разглядеть страх, который она постоянно испытывала.
Да, она действительно боялась довериться своему сердцу.
Поздно, с тайным злорадством возразил ей внутренний голос. Ты уже любишь этого мужчину и всецело принадлежишь ему. От этого нет спасения.
6
– Гляди-ка, гляди – летающая тарелка!
Бренда очнулась от неотвязных мыслей, привлеченная не столько словами Гриффина, сколько неподдельным изумлением в его голосе. Послушно обернувшись, она выглянула в окно «лендровера» и тут же нахмурилась, услышав веселый смех.
– Наконец-то ты обратила на меня внимание, – пояснил Гриффин в ответ на ее сердитый взгляд. – Вот уже полчаса, как ты молчишь, целиком погрузившись в свои мысли. Что случилось?