— К тому же то, что ты увидела несколько минут назад, произошло совсем не так, как ты себе это все нарисовала! Между нами ничего нет и не может быть. Мы недолюбливаем друг друга и сейчас мы… — парень задумался. А кто же они друг другу? — Просто… Заложники обстоятельств. Скажем так… Представим, что я просто сдал одну комнату в аренду Грейнджер, пока ее квартира возвращается в прежнее жилое состояние.
— И ты считаешь, что это является таким весомым доводом, чтобы приглашать чужую девушку пожить к себе в дом, хоть даже и временно? — Драко показалось, что в голосе матери проскользнул сарказм.
— Ну это не единственное, почему она здесь.
Тяжело вздохнув под тяжелым взглядом Нарциссы, он сдался и рассказал матери про сеансы психотерапии, пса, разгром квартиры и паническую атаку гриффиндорки. Миссис Малфой внимательно выслушала, не показывая лишних эмоций, но задумалась, чуть прищурившись.
— Но ты пригласил ее к себе, когда мог отправить к мистеру Поттеру, или вообще предложить ей снять квартиру, да в конце концов, заселиться в отель, — медленно проговорила женщина, героически стоя на своем.
Малфой открыл рот, но через мгновение, громко клацнув зубами, закрыл его. Он не знал, что ответить. На тот момент это показалось ему правильным решением, а уже после того, как дело было сделано, как Грейнджер поселилась в его поместье, он не раз сам задавал себе этот вопрос. Но каждый раз маленький демон, частенько зудящий у него под ложечкой, подсказывал варианты ответов, которые ему не нравились. Он не был совестливым или благодушным, точно не хотел выслуживаться перед Поттером, ему было плевать на Грейнджер…
— Я уже сто раз пожалел, что поступил именно так, как поступил, — игнорируя внутренние дебаты, он равнодушно пожал плечами.
— Я все же думаю, что это не так. Твое подсознание управляет тобой, а ты просто не хочешь к нему прислушаться, Драко, — Нарцисса глубоко вздохнула, будто устала от того, что не может донести до своего глупого ребенка какую-то простую истину.
Мать часто говорила загадками. Это была уже вторая, которую слизеринец не разгадал, и все она задала ему буквально в течении нескольких месяцев.
— Дорогой, не думай слишком много. Отбрось предрассудки своих предков и просто живи. Мы слишком много пережили ужасных вещей, которые случились не только с нашей семьей, но и со всей магической Британией в целом. И, о, Мерлин, я тебя не заставляю тащить Гермиону в постель, — поставленная пустая кружка глухо стукнулась о стеклянную поверхность журнального столика, будто ставя точку в ее решениях.
Драко в очередной раз шокировано открыл рот. Сегодняшний разговор с матерью официально мог считаться самым расшатывающим его и так неустойчивое моральное равновесие.
— Но ты должен понять, что то, что было между вами, пока вы были детьми, все это осталось в прошлом. Мне надо зайти в нашу с отцом спальню, я заберу оттуда пару книг.
Она встала, гордо подняв подбородок и выровняв спину, пошла к лестнице на второй этаж, но оглянувшись, напоследок добавила:
— К тому же, Драко, от любви до ненависти один шаг! Так, вроде бы, говорят маглы…
Гермиона на ходу натянула черную кожаную куртку, накинула капюшон худи и заскочила на кухню, где вновь ее присутствие повергло эльфов в истеричные восклицания. Не слушая их, она схватила кастрюлю с глинтвейном, перелила его в большой литровый бокал, кинула туда кружочки апельсина и мигом покинула эльфийскую обитель, боясь, что их всхлипывания перерастут в настоящие рыдания. А ей хватало и своих собственных истерик.
В саду поместья падал снег крупными хлопьями, такими непривычными для округа Лондона и этого времени года. Девушка сбежала с крылечка летней веранды, пошла по длинной и извилистой дорожке, выложенной щебнем, и вышла в огромный сад, располагавшийся вокруг водоема. Отдаленно округа напомнила ей Центральный парк в Нью-Йорке.
Присев на заранее очищенную от снега лавочку, она наложила сначала на себя, а затем и на бокал с остывшим глинтвейном, согревающие чары. Уставившись пустым взглядом на незамерзшее озеро, Гермиона стала медленно потягивать согревающий изнутри напиток, наблюдая за плавающими в водоеме утками.
Она не была бы собой, если бы не анализировала каждый свой шаг и действие. Поэтому вот уже с час сидела, погруженная в собственные мысли, оседающие тяжелым комом снега на ее уставшую голову.
Сегодняшнее утро можно было назвать сумасшедшим. Девушка проснулась в Меноре семейства Малфоев, общалась с неосвобожденными эльфами, готовила на малфоевской кухне глинтвейн, а потом убегала от хозяина дома по его же поместью с громким визгом.