Этим людям было гораздо проще заявить, что сами они сделали всё, что могли, и всё, что от них зависело, и не были на самом деле виноваты — хотя бы отчасти — в тех бедах, которые обрушились на них. Они были склонны утверждать, что все их беды приключились по вине внешних сил, но уж никак не по их собственной. И именно эти люди очень часто указывали в этой связи на Закари — посмотрите, мол, как это странно: индейцы проскакали мимо них, хотя их ферма лежала прямо у них на пути, и вместо этого проделали огромный путь в лишних двести миль и ограбили поселенцев, которые жили там, вместо того, чтобы захватить такую лёгкую добычу, как имущество Закари. «Почему так происходит?» — спрашивали эти люди.
От таких вопросов Бена тошнило. В такие моменты ему даже начинало казаться, что он ненавидит весь Техас.
Сам Бен не боялся кайова. Он боялся лишь небрежности и невнимательности со стороны своих собственных родственников и друзей, которые были чреваты бедой.
Для того чтобы обезопасить себя от нападений кайова, надо было соблюдать несколько простых правил, но соблюдать их очень чётко. Главным правилом было следить за лунным светом: кайова нападали и днём, и ночью, но путешествовали только ночью, и только при лунном свете. Когда над Техасом стояла полная луна, сотни отрядов кайова рыскали по бескрайним просторам штата, направляясь к выбранным им местам грабежа. Полная луна стояла в небе примерно в течение двенадцати ночей каждого месяца, и все эти двенадцать ночей Закари не спали и бдительно следили за окружающей обстановкой, заступали в ночные караулы и только когда ночи опять становились тёмными, позволяли себе немного расслабиться и вновь перейти к обычному образу жизни.
Бен также приучил всех остальных членов своей семьи внимательно следить за состоянием травы в прерии. Кайова предпринимали свои вылазки только тогда, когда в прерии в изобилии появлялась новая трава, и их лошади были хорошо накормлены и могли без устали пробежать несколько десятков миль. Поэтому появление свежей травы указывало на опасность появления кайова. Когда трава в прерии была сухая и жёсткая, бдительность можно было снизить.
И, возможно, самым важным обстоятельством являлось то, что кайова избегали нападать на прочно построенные и хорошо укреплённые дома, представлявшие собой своего рода крепости в миниатюре. Индейцы предпочитали быстрые налёты на плохо укреплённые точки, которые можно было легко взять и разграбить всего за несколько часов. Они не были способны к длительной осаде и не любили делать этого. Если они натыкались на хорошо укреплённый дом, они предпочитали развернуться и искать более лёгкую добычу в каком-то другом месте. Поэтому надо было поддерживать свой дом в порядке, постоянно держать на запоре двери и ставни, следить за тем, чтобы крыша была прочной и её нелегко было поджечь — и тогда можно было практически не беспокоиться насчёт нападения кайова. Если бы они и попытались напасть на такой дом, то только лишь в последнюю очередь.
Но сейчас Бен со всей ясностью чувствовал, что возникла новая опасность... опасность, с которой они никогда не сталкивались прежде. Это была совершенно новая, неизведанная опасность, огромная и грозная, опасность, с которой непонятно как можно было совладать. Он неожиданно ощутил, как его сердце как будто остановилось, а дыхание замерло. Проблема, с решением которой он сам тянул всё это время, проблема, решить которую так и не осмелился при своей жизни его отец, теперь стояла перед ним во весь свой рост — и отвернуться от неё или сделать вид, что она не существует, было уже невозможно.
— Скажи им, чтобы трогались и ехали за мной, — хриплым голосом приказал он Кассиусу и поскакал вперёд.
Глава 5
Бен медленно трусил на лошади вперёд, внимательно рассматривая расстилавшиеся по сторонам окрестности. Это была их территория — территория семейства Закари, огромный кусок прерии примерно в 20 миль шириной и 40 миль длиной, к которому примыкала почти такая же полоска земли, считавшаяся собственностью семейства Роулинсов, на которой пасся их скот.
Всего в районе Реки Пляшущей Птицы паслось около двенадцати тысяч голов скота, примерно половина из которых являлась собственностью семейств Закари и Роулинсов. Ещё несколько тысяч голов их скота были рассеяны по всему пространству штата Техас, и они сами не знали толком, где находятся все эти животные. И такая ситуация была типична для всех техасских фермеров. Коров и быков здесь имел каждый, коровы и быки были повсюду, никто не знал, сколько именно их находится в Техасе и кому они принадлежат. Бесчисленные стада бродили по просторам штата, из края в край. А началось всё с того, что примерно три столетия назад из загонов испанских поселенцев на волю вырвалось несколько голов крупного рогатого скота. Расплодившись на воле и при этом наполовину одичав, они и положили начало этим бесчисленным стадам. Жители Техаса сотнями и тысячами убивали животных ради их мяса и шкуры, но на фоне их гигантского количества эти потери не были даже заметны. Сами же техасские коровы и быки не представляли собой никакой коммерческой ценности: их некуда было вывезти из Техаса, а значит, и некому было продать.