— Мама, мы не просили работников изловить Эйба Келси.
— А что же вы просили их сделать? За сто долларов?
— Сто долларов, — бросил Кэш, — это плата за его скальп.
Мать вздрогнула.
— Но ведь Эйб не сможет сопротивляться. Он даже и не будет пытаться это сделать. Им придётся просто взять и пристрелить его.
— Да, именно так, — кивнул Кэш.
На глаза матери внезапно навернулись слёзы.
— Несчастный старик, — сквозь слёзы негромко произнесла она и уставилась в пустоту. Её сыновья на некоторое время замолчали. Они хотели дать матери несколько минут, чтобы она сумела справиться со своими эмоциями.
— Если Келси вдруг каким-то образом проберётся к дому, когда нас здесь не будет, — прерывая затянувшуюся паузу, сказал Бен Закари, — я хочу, чтобы вы с Рейчел хорошенько запёрлись внутри — так, словно к дому подъехал не один Эйб Келси, а как будто вместе с ним приехала целая орава вооружённых кайова. После того как вы запрётесь, берите его на мушку и стреляйте в него. — Он повысил голос: — Если нас здесь не будет, это придётся сделать вам. Пусть Рейчел стреляет в него, пока не убьёт. И я хочу, мама, чтобы ты ни в коем случае не мешала ей сделать это. Ты слышишь меня? Ни в коем случае!
Мать ничего не сказала. Но, судя по выражению её лица, она согласилась с Беном, что другого выхода не было.
— А теперь я хочу затронуть ещё один вопрос, — сказал Бен. — Я не знаю, встречался ли Келси уже с Зебом Роулинсом или нет, и если встречался, что именно он успел ему наговорить про нас. Сам я собираюсь предупредить Роулинса о том, что Эйб Келси — вор и верный друг и подручный индейцев. Но дело в том, что у Келси до сих пор сохранилось немало друзей во всём Техасе. А та ложь, которую он распространял по поводу нашего семейства, до сих пор циркулирует по штату. Поэтому нельзя исключать того, что если Келси приедет к Роулинсам и начнёт им рассказывать свои небылицы, те внимательно выслушают его. И чему-то поверят.
— Да, — на удивление спокойным тоном произнесла Матильда, — тут два варианта: это либо случится, либо нет.
Бен кашлянул.
— Мама, скорее всего, надо исходить из того, что рано или поздно это всё-таки случится. — Он пристально посмотрел на мать. — Думаю, что если бы у самих Роулинсов не было репутации людей, которые почти ничем не лучше чёртовых янки, то Эйб Келси давно бы уже вступил с ними в контакт. Но теперь это — лишь вопрос времени. И нам надо подумать, мама, что будем делать мы, когда это произойдёт.
— Думаю, нам придётся перестать общаться с ними, вот и всё, — протянула Матильда.
— Будет очень плохо, если это случится. Тогда мы просто не сможем вести здесь своё хозяйство. Мы не сможем заниматься здесь скотоводством, если будем воевать с собственными соседями. — Бен глубоко вздохнул: — В каждом графстве Техаса есть семьи, давно враждующие друг с другом. И время от времени пускающие в ход оружие друг против друга. Боюсь, что нечто подобное может случиться здесь у нас.
— Я знаю, — кивнула Матильда.
— Есть ещё одна вещь, — начал было Бен, но внезапно замолчал.
В проёме двери, ведущей в спальню, вдруг появилась фигура Рейчел. Рейчел была босой, из одежды на ней была лишь ночная рубашка. Её длинные волосы были заплетены в косы.
— Можно я посижу вместе с вами? — спросила она. — Хотя бы чуть-чуть? Я слышала, как вы разговариваете, но не могла разобрать слов. Можно, я посижу и послушаю, о чём вы говорите?
— Нет, Рейчел, нет, — покачала головой Матильда. — Завтра мы должны увидеться с Роулинсами. Впервые после долгой разлуки. Я не хочу, чтобы ты выглядела невыспавшейся и некрасивой. Иди спи, Рейчел.
Девушка просительно посмотрела на Бена, надеясь, что он поддержит её, но Бен решил не вмешиваться. Рейчел повернулась и исчезла в спальне, плотно притворив за собой дверь.
Пока она стояла в дверном проёме, Бен успел заметить, как она похорошела и как она стремительно превращается в соблазнительную женщину. Это было ясно видно даже под её бесформенной ночной рубашкой. «Интересно, обратят ли на это внимание кайова? — пронеслось у него в голове. — Ведь они постоянно рыскают здесь, направляясь в свои дальние грабительские вылазки, и рано или поздно заметят, что Рейчел быстро превращается в женщину. И что случится тогда?»
Лицо Бена потемнело. Он был более чем уверен, что проклятый Эйб Келси уже успел рассказать индейцам кайова то, что он постоянно твердил всем белым, кто желал его слушать: то, что Рейчел, которую Бен все эти годы привык считать своей родной сестрой, — на самом деле индианка, краснокожая. А Бен прекрасно знал, как относятся кайова к подобным вещам. Для них верность кровным узам была превыше всего. И если они послушаются Келси и вобьют себе в голову, что Рейчел — одна из кайова, беды не миновать. Они обязательно попытаются освободить её, а заодно и жестоко наказать тех, кто все эти годы держал её в плену. А Келси обязательно будет твердить им, что именно так и надо поступить — ведь это единственный способ по-настоящему отомстить семье Закари, который он знает.