Теперь Рейчел могла видеть его лошадь. Даже на таком большом расстоянии она ясно видела, в каком жалком состоянии находилось животное. Пожалуй, это была самая измождённая и заезженная кляча, какую ей только приходилось видеть в течение всей своей жизни. Всадник тоже выглядел довольно потрёпанным. Рейчел сумела разглядеть черты его лица и поняла, что это весьма немолодой человек. Выглядел он так же неважно, как и его лошадь.
Рейчел вдруг осознала, что, глядя на этого незнакомого всадника, испытывает безотчётный страх. Она не могла объяснить, откуда возникло это чувство и почему оно поселилось в ней, но оно было совершенно отчётливым, и от него некуда было деться. И больше всего она боялась, что этот страшный всадник вздумает подъехать поближе к их домику.
Но этого не случилось. Всадник вдруг просто взял и исчез. Исчез так внезапно, что Рейчел даже не поняла, когда и как это произошло. Она только что видела его и вдруг его не стало.
Девушка набросила на плечи полушубок и уже сделала шаг к двери, намереваясь оседлать свою лошадку и поехать посмотреть, что делает за грядой холмов этот страшный незнакомый всадник. Почему-то она была уверена, что ей обязательно нужно это сделать. Поравнявшись с дверью, она сорвала со стены ружьё марки «Шарп энд Хэнкинс», передёрнула затвор, намереваясь зарядить его. И вдруг застыла, внезапно осознав, что не сможет выйти из дома, чтобы посмотреть на этого страшного всадника. Ей вдруг стало ясно, что никакая сила в мире не заставит её добровольно сделать это. Безотчётный страх приковал её к месту. Она не могла сделать ни шагу.
В этот момент Рейчел услышала, что её мать встала с кровати и ходит за закрытой дверью спальни. Девушка как можно тише вернула ружейный затвор в исходное положение и повесила ружьё обратно на крючок.
В тот момент, когда Матильда Закари, зевая и потирая спросонья глаза, вышла из гостиной, Рейчел находилась перед очагом и делала вид, что помешивает там угли.
— Мне это действительно послышалось, или только показалось? — спросила мать.
Рейчел заколебалась, не зная, что ответить. Очень часто мать была такой рассеянной, что не слышала и половину того, что ей говорили. Но порой она также была очень внимательна и неожиданно замечала то, что, казалось бы, совсем не должна была заметить.
Так случилось и на этот раз.
— Мне кажется, я слышала, как кто-то передёрнул ружейный затвор.
Обе женщины разговаривали друг с другом, растягивая гласные и глотая при этом часть согласных. Так в ту пору говорили почти все техасцы. Матильда всегда следила за тем, чтобы её собственные дети изъяснялись именно так, поскольку считала, что так подобает говорить «настоящему белому человеку». Вот и сейчас она произнесла название марки ружья как «Ша-ап’н Хэ-энкинс».
Рейчел несколько мгновений стояла молча перед матерью, а затем выпалила:
— Там происходит что-то зловещее! По ту сторону гряды холмов.
Мать удивлённо уставилась на неё.
— Какой-то отвратительный старик с длинными седыми космами приехал сюда на жуткой старой кляче и в упор рассматривал нас.
Рейчел сбивчиво добавила, как она вдруг заметила его, каких трудов ей стоило разглядеть его и понять, что, собственно, происходит там, за грядой холмов... впрочем, на самом деле она увидела не так много, поэтому она не могла ещё что-то добавить к своему рассказу.
— Бедный старик, — протянула мать.
— Что?! — вырвалось у Рейчел. Судя по всему, ей так и не удалось донести до матери весь тот безмерный страх, который она вдруг испытала при появлении незнакомца.
— Без всякого сомнения, это просто какой-то старый охотник. И он, очевидно, так долго охотился один в глуши, что совсем отвык от людского общества и ему стало неловко постучаться и зайти к нам. Какой стыд! Если бы он знал, что мы с удовольствием накормили его, стоило бы ему только обратиться к нам.
— Ну да, и тогда бы весь наш дом пропитался бы его отвратительным запахом, — резко бросила Рейчел Закари. — И наполнился бы блохами. Готова поспорить, что все знакомые этого старика — это толстые грязные индианки, ни одна из которых никогда в жизни не держала в руках мыла!
— Рейчел! Ты не должна быть такой недоброй!
Рейчел пристально посмотрела на мать и медленно проронила:
— В любом случае, я уверена, что этот человек хочет причинить нам зло.
Девушка сама поразилась той боли, которая прозвучала в её голосе.
— Это просто обычная сезонная лихорадка тех, кому приходится проводить всю зиму в доме взаперти, — покачала головой старая женщина.