Но они не могли ждать до следующей весны, и поэтому решили попытаться нагнать караван в пути. К ним присоединился ещё один запоздавший фургон. Они отправились в путь, стараясь двигаться с максимальной скоростью, но так никогда и не нагнали караван. В пути на них неожиданно напали индейцы.
— Их было одиннадцать. Точнее, их стало одиннадцать — после того, как умер один из них, кого ранили во время нападения, — сказала Хейгер. — Из нас же в живых остались лишь я и женщина из другого фургона, а также её трёхлетний сынишка.
Индейцы усадили пленников на лошадей и поскакали прочь. Хейгер помогала второй женщине заботиться в пути о ребёнке, но на третий день он вдруг стал истошно рыдать, и никто не мог его успокоить. Он плакал и плакал и не мог остановиться. В этот момент они подъехали к ручью. Один из индейцев схватил ребёнка за ногу и швырнул в ручей. Ребёнок не умел плавать, но, оказавшись вдруг в воде, он принялся яростно бороться за свою жизнь, сумел вынырнуть из воды и по мокрым камням вылезти на берег.
Тогда молодой индеец выстрелил в него из лука. Он выстрелил ему прямо в лицо. Ребёнок снова упал в воду, но вскоре все вдруг увидели, как он опять появился на поверхности. Стрела больше не торчала из его тела, но его лицо было всё в крови. Затем он вновь скрылся под водой, но потом каким-то чудом вынырнул снова, и все увидели, что одна глазница мальчика пуста. Но он был всё-таки жив. Индейцам потребовалось ещё раз пустить в него стрелу, чтобы он окончательно скрылся под водой.
Мать ребёнка рухнула на землю в отчаянии. Как индейцы ни били и не понукали её, она не желала вставать. Тогда они убили её и сняли с неё скальп. Хейгер бросилась на индейца, который выстрелом из лука убил ребёнка, желая покончить с ним голыми руками. Но индейцы схватили её и не позволили расправиться со своим соплеменником. После этого они насильно посадили её на лошадь и связали её ноги под брюхом лошади жгутами из сыромятной кожи, и больше не развязывали, чтобы она не могли причинить им вреда или сбежать. Так они на всю жизнь изувечили её сухожилия и сделали её навсегда хромой.
— Сначала я молила Бога о том, чтобы он послал мне смерть. Но смерть не приходила. Я думала, что моя душа не выдержит всего этого ужаса и я умру. Но... душа словно застыла, онемев от всего этого ужаса. А тело не желало умирать. Оно хотело жить и стало бороться за жизнь — так, как это делают лишённые разума животные. В конце концов мне удалось похитить у индейцев двух самых резвых лошадей. Я вскочила на них и бросилась прочь. После нескольких дней отчаянной скачки мне всё-таки удалось нагнать караван. Так я оказалась спасена. Так я вновь оказалась в безопасности...
Хейгер некоторое время молчала, а затем сказала:
— Со временем раны на моём теле затянулись — настолько, насколько это было возможно. Но мою душу спас Зеб Роулинс. Именно он вернул её мне. Когда мы встретились, он был сильным мужчиной, цельным, надёжным. Я всё рассказала ему о себе. И он помог мне вновь возродиться к жизни и телом, и душой. По крайней мере так я считала... считала до вчерашнего дня.
Хейгер опять замолчала. Потом она вскинул голову и сказала:
— Я твёрдо знаю лишь одну вещь. Краснокожие — это не люди. Но они также и не животные. Ни один зверь, сотворённый Богом, не ведёт себя так, как они. Краснокожие — это какие-то дьяволы, которые облеклись в подобие человеческой плоти. И я говорю вам — их надо убрать с лица земли, всех до единого. Надо очистить землю от них. Где бы вы ни увидели краснокожего, постарайтесь сделать так, чтобы он исчез. Чтобы нигде не осталось и следа от этих тварей.
— Но предположим, — сказала Матильда, демонстрируя поразительное самообладание, — что тебе случайно попался индейский ребёнок... маленький и совершенно беззащитный...
В глазах Хейгер вспыхнул безумный огонёк. Она протянула к Матильде руки. Её скрюченные пальцы дрожали:
— Краснокожий ублюдок? Попался мне? В эти самые руки?!
Матильда сохранила внешнее спокойствие.
— У меня больше нет к тебе вопросов, — ровным голосом произнесла она.
Хейгер бессильно съёжилась в своём кресле.
— Если Эффи попала в руки краснокожих... что я могу сказать... Да исполнится воля Господа.
Рейчел сидела, почти не дыша. Ей казалось, что Хейгер Роулинс сошла с ума, что она безумна.
Рано утром Бен и Энди вышли из амбара и спешно подготовили фургон. Они впрягли в него лошадей, проверили упряжь и отвезли Матильду и Рейчел домой. Женщинам семейства Закари никогда так не хотелось вернуться в родные стены, как сейчас.