Выбрать главу

Короче говоря, на очереди стоит очередной бездельник из того до отвращения богемного круга, в котором вращалась непутевая доченька. С протянутой рукой, вероятно. Да что там вероятно, совершенно точно!

Все эти молодые люди мнили себя непризнанными гениями, в той или иной степени были наркозависимыми, вытягивали из дурочки огромные деньги, из-за чего та постоянно сидела без единого цента, а потом исчезали в неизвестном направлении.

Опыт приобретается самостоятельно, тут никто не поможет, мрачно подумала Луиза. С семьей Эмма порвала всякие отношения давным-давно. Впрочем, вся семья-то состоит из одного человека. Родители самой Луизы погибли в автокатастрофе, когда той было всего восемнадцать. А потом сразу же родилась Эмма.

И теперь ненаглядной доченьке конечно же требуется только одно…

– Деньги, мама! Мне очень нужны деньги, потому что я временно на мели и по контрактам почти ничего не платят…

Временно! Постоянно…

– Видишь ли, Эмма, – начала она осторожно, пытаясь сообразить, как же наконец донести до дочери, что денег нет. Да и откуда бы им взяться. Вот только дочурка до сих пор оставалась в душе маленькой девочкой, уверенной, что стоит только погромче зареветь и затопать ногами, как мама сразу наскребет монеток на мороженое, расфуфыренную куклу Барби и ее противного пластикового Кена.

– Ну что тебе стоит помочь немного! У тебя же куча денег, ты их ни на что не тратишь!

– Дело в том…

– А свадьба непременно должна быть красивой и пышной! Это же так романтично! – трещал в трубке настойчивый голосок.

– Боюсь, что я ничем не смогу помочь. Ты же отлично знаешь, Эмма, что родители мне в свое время ничего не оставили.

В молодости Луиза отличалась таким же легкомыслием, о чем неоднократно горько жалела. Два совершенно и фатально неудачных брака, плодом первого стала ее дочь, причем оба мужа долго на супружеских ролях не задержались. По неизвестной причине.

Так она и осталась жить в огромном, монотонно скрипящем по ночам старом доме, доставшемся от рано умерших родителей, старея, полнея и беспрестанно перебирая разбитые мечты и сокрушенные надежды.

– А дом? – В голосе Эммы, всегда таком экзальтированном и слегка истеричном, прорезались неожиданно трезвые и жесткие нотки. – Тетя Марджи сказала мне, что ты собираешься продавать дом. По закону мне принадлежит ровно половина, не меньше! И не надейся меня надуть, мамочка! Не на такую напала!

– Ничего я продавать не собиралась и не собираюсь, – гневно отрезала Луиза. – Выкручивайся сама, мне надоели твои вечные просьбы о деньгах. Найди себе для разнообразия мужа, который позаботится о твоем благосостоянии, а не спустит все на шампанское и икру. Всего доброго! И не утруждай себя дальнейшими звонками!

Произнеся эту тираду, Луиза с остервенением швырнула трубку. После разговора с Эммой ей приходилось по полчаса приходить в себя и успокаивать сердцебиение. И когда только их отношения успели так чудовищно испортиться? По какой причине все пошло не так?

Что самое ужасное, Луиза действительно собиралась продать родительский дом и на вырученные деньги приобрести маленькую квартирку на окраине Далтона.

Не в том роскошном пригороде, соседствующем с огромным городским парком, где она жила сейчас, но где-нибудь неподалеку, в современном доме, что-нибудь вроде просторной студии с одной спальней. Много ли нужно одинокой женщине без особых увлечений.

Она могла бы потихоньку устроиться на хорошую и необременительную работу, а остаток денег положить в банк под проценты, потому что скромное жалованье кассирши в местном супермаркете едва покрывало расходы на содержание дома и еду. Да и медицинская страховка при этом полагалась самая дешевая, что дало себя знать в прошлом году, когда пришлось лечить зубы. Результат вышел, мягко говоря, неудовлетворительным.

Конечно же Луиза вовсе не собиралась обманывать родную дочь и присваивать причитающиеся той деньги, тем более что за добротный старинный дом, построенный еще в девятнадцатом веке и расположенный в таком чудесном месте, можно выручить приличную сумму.

Хотя сама мысль о том, что придется расстаться с домом, где выросла и который в свое время приобрели ее родители, удачливые польские эмигранты, потратив почти все, что удалось провезти с собой через океан во время Второй мировой войны, казалась кощунственной.

Но что поделаешь! Наверное, они надеялись, что заведут кучу детей, будут принимать гостей и всем найдется место, чтобы разместиться…

Человек, однако, как известно, предполагает, а Бог располагает… И одинокой женщине без особо доходных занятий не под силу содержать такую громадину. Да и для чего? Ради печальных воспоминаний? Ради сомнительного удовольствия бродить ночью в одиночестве по пустынным и страшным комнатам? Даже не имея при этом возможности съездить куда-нибудь, отдохнуть? Лучше уж обменять дом на деньги, которые, как известно, могут все!

Вот только все внутри переворачивалось при одной мысли о том, что какой-то длинноволосый бездельник, очередной трутень, накрепко присосавшийся к Эмме, потратит все это на свои удовольствия и потом, как и предыдущие варианты, бесследно растворится в ночи.

Все, что Луиза собиралась сделать, это просто положить долю дочери в банк и отдать ей когда-нибудь потом, когда Эмма наконец остепенится и сможет разумно распорядиться деньгами.

Ключевое слово здесь «разумно». Потратить с толком, а не вышвырнуть их на ветер, как обычно. Конечно, все это не совсем законно, но практичная домохозяйка рассчитывала пока не говорить дочери о сделке, юридически ведь домом владеет она, и только она…

Однако теперь уже поздно. Маргарет, владелица большой риелторской конторы и по совместительству двоюродная сестра Луизы, почему-то сочла нужным изложить Эмме суть дела. Очень приятно, но ничего не поделаешь.

Единственное, что приходило в голову несчастной Луизе, это немедленно отменить продажу. Денег совершенно нет, но что делать! Просто катастрофа!

Яркое голубое весеннее небо, видневшееся в отмытом до прозрачности окне, вдруг резко посерело. Мир потерял свои краски, потускнел и начал расплываться. Немедленно подступила паника и жуткая, непереносимая, ни с чем не сравнимая тоска.

Заученным жестом изнервничавшаяся женщина протянула руку к тумбочке, в которой хранились разные лекарственные средства, и достала пачку «прозака». Психоаналитик, измученный постоянными жалобами на угнетенность и плохое самочувствие, давно уже выписывал ей это мощное успокоительное вместо витаминов, даже не задумываясь.

Торопливо проглотив продолговатую голубую таблетку и запив ее жутко невкусным остывшим шоколадом, Луиза вернулась на старенький диван и терпеливо принялась ожидать, пока лекарство подействует. Со всеми проблемами она разберется позже. Когда-нибудь. В другой раз. Завтра, завтра, не сегодня… Никаких проблем и не существует. Она полностью держит ситуацию под контролем.

Привычная мантра пополам с таблеткой возымела свое действие и Луиза немного успокоилась. Старательно выбросив из головы любые мысли о сегодняшнем досадном происшествии, она протянула руку к пульту и снова включила телевизор. Никто не придет сегодня, чтобы помешать ее воскресному отдыху.

Как и батальоны других американских домохозяек, Луиза Вербински не быстрыми, но уверенными шагами двигалась к клинической депрессии, серотониновой зависимости и длительному лечению в больнице.

Как потерявший весла, парус и волю к жизни моряк, брошенный в одиночестве в маленькой утлой лодчонке, молча, совершенно не отдавая себе в этом отчета, она бессмысленно тратила свою жизнь на терпеливое и бесполезное ожидание конца.

2

В такой приятный весенний денек, который выдался в последнюю неделю апреля, практически невозможно было усидеть на работе, стуча по клавишам кассового аппарата и отпуская бесчисленное количество разных товаров. Чего только люди не покупают в преддверии лета!