— Хмм, — подперев голову, обмозговывал насущные проблемы Смерть, глядя на отчёты. — Интересная статистика выходит: чаще всего лезут ко мне и Тьме. Меньше: к Свету, Порядку и Хаосу. И никогда к Времени и Пространству. Ладно, с Хаосом и Порядком понятно — они всё же в понимании смертных чуть ли не сильнейшие из Извечных. Но на кой они лезут к Тьме? Она же родилась именно для отражения угроз. Со мной ситуация кристально прозрачная — всё же слабейший из нашей братии, — немного подумав, добавил. — С оговорками. Ну а у Света реноме отличное, тут вопросов нет.
— Глава, к вам проситель, — без стука (ему и ещё жменьке личностей можно) вошёл его секретарь по имени Сагиттар, выбравший себе птичий облик. Из-за его плеча был виден почётный караул, который следил за безопасностью Константина.
Подобная практика его несколько забавляла, если не сказать смешила, а то как же: вдруг враги Смерть убьют или покалечат. Нет, он понимал необходимость его наличия — «положение обязывает» и всё такое, но так и не принял до конца. По сути, члены караула были его личной гвардией, однако он так и не понял, для чего она необходима лично ему. Как отдельная воинская структура? Зачем, ведь внутренних врагов изничтожали члены охранки (ранняя версия службы безопасности и тайной полиции), а внешних — дружина поистине огромных масштабов (читай, армия), кроме моментов непосредственного вмешательства Извечного, что случалось ой как редко (читай, один раз за всю историю). Охрана ценного тела? Смешно. Что может угрожать создателю Плана в самом его центре?
Так что в голове Костяна почётный караул стал просто одним из элементов декораций, которые можно показать гостям, всё же выучка и личные возможности их были на высоте, или попросить у них содействия в делах, что он не успевает сделать. Ну там подай-принеси, уточни вопрос, передай приказ и так далее.
— М? — поднял тот голову из-под вороха бумажек, пергаментов и прочих письменных носителей, образовавших этакий навес над ним. — Кто? Вроде никого по записи не было.
— Верно, — прощебетал Сагиттар. — К вам прибыл посланник от недавнего противника.
— Ну и зачем? — осоловело уставился на собеседника Смерть.
— Капитуляция, — щёлкнув клювом ответил тот. — Глава, вам бы поспать.
— Погоди, — сбросил с себя ступор Костян. — На том свете высплюсь, — не дав своему секретарю вставить резонную реплику о том, что «вот он — тот свет», он задал насущный вопрос. — Как капитуляция? Уже? — от удивления встал Смерть из-за стола. — Да как так-то?! Я же просил: «Без фанатизма». Спокойно, размеренно, с надрывом (для конспирации и ослабления бдительности) оттяпывать от противника кусочек за кусочком, чтобы последующие вороги несколько раз подумали: «А надо нам такого счастья?» — рукоплеская, мерил шагами комнату. — Да, блин. Я ведь тоже хотел кулаками помахать, — выдал наконец он причину своего неудовольствия.
— В защиту могу лишь сказать, что увлеклись маленько. В один момент слишком силён был отпор противника. А вы сами знаете, что нежить раззадорить не так что бы и трудно, — развёл крылами птицеморф.
— Знаю, сам же создал, — буркнул Смерть и скосил взгляд на секретаря. — Весело было?
— Не то слово, — ответил собеседник и осёкся, понял, что попался.
— ! — шумно выдохнул Костян, стравливая напряжение. — Ладно, — сквозь зубы проговорил он, чуть успокоившись. — Проехали.
— Отработаю, — поспешно попытался реабилитироваться секретарь.
— Замяли. Пустое, — махнул рукой Смерть на попытку раболепия. — Сделанного не воротишь. Давай сюда папку и помаринуй пока просителя, — взяв протянутые предметы, укорил собеседника. — Впредь за попытку чинопочитания буду наказывать. Понял?
— Ясно и чётко, — по-военному ответил птиц. — Как долго мариновать?
— На твой выбор, соколик, — отпустил его Константин и, пока тот не скрылся в открытую дверь, невзначай полюбопытствовал: — А эти истуканы скольких помяли?
— Не знаю, — по-птичьи наклонив голову, птиц и обратился в открытые двери. — Никто к вам не приходил? — те только молча головой в стороны помотали, будто воды в рот набрав. — Скучают ребята.
— Тогда дай им отгул, пусть на Поля вечных битв сбегают размяться.
— А кто же тогда будет охранять вас? — чуть не дал петуха Сагиттар.
— Вот тебе и предстоит заняться данным вопросом. Всё, я занят, — и закопался обратно в бумажное море по своему обыкновению.
Секретарю же не оставалось ничего более, нежели принять задание (читай, наказание) и прикрыть дверь. На протяжении нескольких недель держалась мёртвая тишина, пресекаемая бюрократическим шумом, прежде чем её окончательно разрушил Извечный.