Сам я тоже не мог найти себе места — и рвался в бой, до которого было еще далеко.
В конце концов, плюнул и уселся разминаться прямо на нашей трибуне.
Полегчало; всегда легчает.
И, наконец…
— Нирен, дай вкусняшку! — обхватила мою руку блондинистая зубастая мелочь, радостно прижимаясь и весело кусаясь.
Ладно, хоть для кого-то все как с гуся вода.
И, наконец…
— ИТАК, ТРЕТИЙ И ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНЫЙ ЭТАП СПОРТИВНОГО ФЕСТИВАЛЯ АКАДЕМИИ ЮЭЙ МЕЖДУ УЧЕНИКАМИ ПЕРВОГО КУРСА… НАЧАЛСЯ!!! ПЕРВЫЙ БОЙ: ХИТОШИ ШИНСО ПРОТИВ МАРИИ НАГАРЕБОШИ! — взорвались динамики, и все вздохнули — кто с облегчением, кто с разочарованием. — КАКАЯ НЕОЖИДАННОСТЬ, ВСЕГО ДВА СТУДЕНТА С ДРУГИХ ФАКУЛЬТЕТОВ ПРОШЛИ В ТУРНИР, И УЖЕ В ПЕРВОМ РАУНДЕ ОНИ ВЫНУЖДЕНЫ СТОЛКНУТЬСЯ ДРУГ С ДРУГОМ⁈ КТО ЖЕ ПОБЕДИТ, ФАКУЛЬТЕТ МЕНЕДЖМЕНТА ИЛИ ОБЩЕГО…
Я оперся локтями на колени и сложил пальцы под подбородком, с интересом уставившись на участников битвы, которые медленно спускались на поле с трибуны. Парень ленился и красовался, девушка трусила. Реально интересная дуэль, две темные лошадки.
Способность этой Марии я так толком и не видел. Судя по всему, что-то вроде ускорения или телепортации, весьма перспективно, но, видимо, сильно ограничено в отношении урона, который она может наносить… потому и не прошла вступительный экзамен.
Хотя, менеджмент… с ученика с этого факультета сталось бы и вовсе не попытаться.
Хитоши Шинсо же — гипнотизер. Кукловод, который берет под контроль других людей. С Мономой и Хоненуки из его «отряда» со второго этапа я знаком пока не был, с Шиньей или Тодороки — был, но общаться желанием не горел.
Как бы я доставал секретную информацию — не знаю. Наверное, пошел бы на поклон к «В» классу.
Но оказалось, что рядом со мной все это время находились сразу две его жертвы — Урарака, которую Шинсо взял под контроль еще на старте первого этапа, чтобы выбраться из ловушки, и Киришима, услугами которого он весьма успешно воспользовался позже во время гонки.
Так что я расспросил обоих на предмет того, что это вообще было.
А была — пустота. Эйджиро рассказал, что под контролем, причем он так и не понял, что именно послужило отправной точкой — раз и все — он оставался только пассажиром своего тела, вдобавок не до конца осознавая, что вообще происходит вокруг. Будто все органы чувств приглушены, хоть и не до конца. И конца-края тому видно не было.
И красноволосый, с одной стороны, был разочарован тем, что ничерта не помнил о первом этапе, и тем, что и вовсе не смог блеснуть на втором, оказавшись, по сути, грузом, который остальная команда доставила наверх.
А с другой стороны — он таки добрался до боев один на один! И уж тут-то он своего не упустит!
— Да и, — рационально подметил он в конце, — У всех нас разные причуды, и каждый использует то, с чем родился. Уж мне ли не знать? Просто… вот так, исподтишка, чужими руками… не по-мужски это. Но я не дурак возмущаться! С моей причудой у меня не так уж много возможностей выделиться, и свой шанс я не упущу!
Киришима пожал плечами и улыбнулся. В этом весь он — простой, прямой и позитивный. Причем, что делает это гораздо, гораздо ценнее, он такой сознательно. Это его личный выбор — быть таким человеком, как бы сошедшей с билбордов живой картинкой настоящего героя.
Это не может не вызывать уважения.
Я немного подумал.
— Если ты не против, мы можем в нашей дуэли устроить шоу, — негромко предложил ему. Я сомневался, что нас кто-то услышит, а если услышит — то накажет, но влипнуть в возможные обвинения в сговоре не хотел в любом случае. Параноик — это навсегда.
Эйджиро поскреб подбородок и негодующе нахмурился:
— Шоу… в смысле, победить меня, не напрягаясь? Ты не думай, я тоже выложусь на полную! Я знаю, что ты силен, но я не позволю тебе надругаться над духом фестиваля! Ради этого я…
Я на секунду ощутил себя Тодороки.
Успокаивающе поднял руки — Киришиму, бывает, заносит:
— Нет. Наоборот. Я хочу заранее условиться о том, в каком направлении мы будем вести схватку, чтобы она продемонстрировала наши сильнейшие стороны, понимаешь? Как ты сам сказал, мы отличные спарринг-партнеры, а значит, имеет смысл показать это. В конце концов, все это, — я обвел рукой рокочущие трибуны и зеленое поле стадиона, — делается для того, чтобы нас заметили. Чтобы мы устроили яркое шоу.
Эйджиро я не убедил, и потому добавил:
— В принципе, я мог бы продумать это и организовать за твоей спиной. Но… как ты сам сказал, это было бы не по-мужски. А вот честный и прямой разговор — другое дело, согласись.