— Покажи мне все, на что ты…
Я снова махнул рукой.
— Незримый Удар Божественного Культиватора!
Налево.
— Покажи мне все!
— Удар Божественного Культиватора!
Направо.
— Я могу делать это целый…
— Удар Культиватора!
Налево.
— И это все⁈
— Удар. Ы-а-а… простите.
Снова налево.
— Я не сдамся тебе!
— …
Ну, может быть, я запас не парочку, а чуть больше Множителей. Кто ж считает?
Через пару-тройку маркеров что я, что зрители просто молча поворачивали головы и следили за матчем в пинг-понг, в котором Киришиму подавали то налево, то направо.
Наконец, пошатываясь, парень поднялся — и снова сжался в блоке, готовясь к очередному полету. Но полета не последовало.
Я задумчиво произнес, постукивая пальцем по губам и прикрыв глаза:
— Кажется, в средоточии моих божественных меридианов закончился божественный чай. Мне необходимо помедитировать.
И сел медитировать.
Киришима, тяжело дыша, медленно пошел в мою сторону — я слышал его топанье и, конечно, отслеживал по завалящему маркеру на спине. Всегда оставляй один запасной маркер! А лучше два!
Наверняка это вполне себе эпично и мужественно выглядело, когда он, весь изорванный, пыльный и несокрушимый, шел ко мне и не сдавался.
— Герой, столкнувшись с неизвестностью, действует по велению сердца, и мое сердце велит — держись, Киришима, держись, атакуй и побеждай! Красный Контрудар!
Я держал лицо кирпичом, но внутренне мне хотелось аплодировать.
Парень использовал возможность покрасоваться, которую я весь матч ему давал, пока дурака валял, на все сто тридцать девять процентов. Надо признать, что из своей не самой яркой причуды Эйджиро действительно выжал максимум, и не в последнюю очередь — благодаря вполне прагматичному уму. Молодец.
Ладно, свои пятнадцать минут славы он получил — однозначно на парня и агентства внимание обратят, и даже какие-нибудь школьницы фан-клуб организуют. Киришима держится против всех ударов! Киришима идет вперед несмотря ни на что! Лучший защитник, несгибаемый апостол героических идеалов, и прочая, и прочая.
… как же меня раздражает этот социальный уклад. Все и вся на продажу, все подвиги и героизм — с налетом меркантильности, все действия — с оглядкой на свой облик в глазах общественности.
Но конкретно красноволосый — едва ли не лучший и самый искренний из нас, так что я не мог не помочь, раз уж есть возможность. Заодно и сам высказал свою гражданскую позицию на радость Полночи.
А теперь пора с этим заканчивать. Но чтоб эпично, красиво и мужественно!
Хм… в своем настоящем детстве я засматривался классическими фильмами про боевые искусства. Ну, еще бы. Джеки Чан, Джет Ли, Брюс Ли. Нео. Кунг-фу Панда. Столько лет прошло, а это еще помню. Хм. Как бы мне так это…
Не открывая глаз, хлопнул ладонями по обе стороны от себя и четырьмя маркерами, отвесив вдобавок себе воздушным поджопник, подбросил тело на уровень глаз заносящего кулак Киришимы.
И распахнул глаза.
И затормозил парня ударом в лицо, исполнив шпагат в воздухе!
И приземлился на носок одной ноги!
И завопил:
— Кия! Утренний Журавль, Атакующий Автомобиль!
Киришима поднялся.
— Красный Контрудар!
— Искусство Ниндзя: Шаг В Сторону!
— Красный Контрудар!
— Магия Воздуха: Подножка!
— Красный Контрудар!
— Тебе надо поработать над названиями приемов!
— Красный Контрудар!
Наконец, я ухватил его за руку и отправил на бетон броском из айкидо. Тут основная загвоздка была в том, как не порезаться, но я вроде справился. Киришима отлетел на несколько метров, но опять встал и опять попер на меня. Неутомимый он какой-то.
Я заорал:
— Я осознал, что победить тебя не в моих силах, Эйджиро Киришима! Поэтому я пробудил древние и забытые силы, воззвал к демоническим практикам, обратился к запретному искусству! Пора закончить эту битву!!!
И подмигнул.
— Да, пора!!! — так же интенсивно заорал Киришима, столкнув перед собой кулаки! — Особый Прием: Неразрушимый! ААААА!
И с отчетливым лязком чувак резко стал… низкополигональным!
И неуязвимым!
Я тоже заорал, просто так, за компанию, бросился вперед и начал избивать Эйджиро на большой, почти максимальной скорости!
Но мои удары вообще перестали оказывать на него действие!
Я ускорился и начал бить сильнее!
Но он стоял как неразрушимая скала!
Я ускорился еще и начал бить еще сильнее!!
Он стоял!!
— Ара-ара-ара-ара!!!
— Муда-муда-муда-муда!!!
Один орет, второй орет… а чего орем…
Внезапно, я отскочил в сторону — и поклонился в третий, последний раз.