И, к тому же, прикрывался от взрывов чем-то… чем-то. Чем — никто не понял.
Спустя несколько неудачных попыток Момо вспомнила, что, по словам Шиньи, он способен видеть, что и где происходит в его тумане. Поэтому отбросила идею с созданием артиллерийской установки, через которую могла бы попытаться поймать его сетью…
И решила противника просто поджечь: так, чтобы либо он покинул поле, спасаясь от жара, либо был вынужден скинуть горящую одежду, потерять маску и вдохнуть собственный туман.
И поле вспыхнуло.
И загорелось.
И задымилось.
И в эпицентре пожара по-прежнему стояла фигура… которая, наконец, двинулась вперед.
В этот момент мы — с висящей на мне Цуной, вовсю пользующейся своим положением — и приперлись.
Тут я уже своим глазами видел, как прямо из огня на окраину туманного облака вышел Киотака «черт-побери-как-он-это-делает» Шинья собственной персоной. Совершенно невредимый.
И пошел на Момо — как раз мимо этих столбов, которые она создала в самом начале.
Яоурозу вскрикнула и швырнула последний готовый коктейль Молотова, или что это было, ровно в него.
Шинья его легко поймал — и шагнул вперед…
Но шагнул он в разлитую лужу чего-то горючего. Да еще и застрял — потому что между столбами была натянута мелкая, но колючая проволока, которая вцепилась в его форму.
Щелчок — и парень вспыхнул.
И… темно-фиолетовая, почти черная пленка, окутавшая его тело, мгновенно потушила языки пламени, оставив его в разорванной куртке.
И без маски, клочья которой остались висеть на проволоке.
Момо судорожно стиснула что-то в руках — и взяла его на мушку револьвера.
Секунда…
Две…
Туман должен вырубить его самого, верно?
Вот только…
— Упс, — ухмыльнулся Киотака, выдохнув изо рта облако тумана прямо в лицо противнице, — Я соврал насчет маски.
Грохнул выстрел, одновременно с этим мелькнуло что-то фиолетовое, седоволосый пригнулся, а Момо Яоурозу упала.
И больше уже не вставала.
— КАЖЕТСЯ, ЭТО ПОБЕДА КИОТАКИ ШИНЬИ! НО КАК ОН ЭТО СДЕЛАЛ⁈ СОТРИГОЛОВА-СЕНСЕЙ, НАМ ТРЕБУЮТСЯ ПОЯСНЕНИЯ ЭКСПЕРТА!
— … приемные часы в среду в полночь…
А второй попаданец развернулся и спокойно пошел к трибунам.
И я, кажется, уже знал, кого встречу в финале Фестиваля.
«Чет он какой-то крутой слишком. Он что, при попадании задонатил кому-то, что ли?»…
Я задумчиво почесал подбородок…
А потом махнул рукой на этого Ежика из Чернобыля, сдал Цуну на попечение Юи и попытался решить, что делать с собственной дуэлью — между мной и Мидорией.
Иллюстрации:
Киотака Шинья, дамы и господа. Наш второй попаданец…
Ну или не попаданец, а рептилоид с Нибиру. Нет, серьезно, че он вообще о себе думает?
Кстати говоря, мы сейчас здесь.
Осталось всего несколько боев, причем пара из них — буквально пара строчек.
И вот вам еще немного грустного и мокрого.
Примечание автора 1:
У писателей иногда, в подобных примечаниях, встречаются фразы о том, что герои в книге живут своей жизнью. В моем случае это проявляется в том, что им нравится находиться на Фестивале.
В любом случае, теперь вы знаете, что Мезо Шоджи — крутейший чувак, Киотака Шинья — вообще офигел, а Сэцуна Токаге, ну… девушка. А девушки — не только кавай, сиськи и фансервис, но еще они иногда плачут, спорят, раздражают и вообще доставляют неудобства. Даже сморкаются, фу бе. Даже в книгах про анимешный мир.
* — «Ittai nanida?» («Что это такое?»/«Что это, черт возьми?»)
Примечание автора 2:
Кстати, лучшая брюнетка книги с лучшим чувством юмора проиграла в опросе — на четыре голоса из сорока. Выиграй Юи, и четвертый том НППГ выглядел бы совсем иначе…
Глава 19
Часть XVIII
Дисклеймер:
Неведомые, древние силы пришли в движение. Бойся, Шода! Ибо пришло время твое! Зря ты начал заигрывать с могущественной сучностью, величие и влияние которой простираются за пределы твоего понимания!
Когда Цементос и пара его помощников разогнали туман, а Полночь перестала радостно прыгать вокруг своего кислого «ученика», началась следующая дуэль. Шото Тодороки против Химико Тоги!
Конечно, мы c Сэцуной и Юи болели за нашу блондинку!
Вернее, мы с Сэцуной болели за Химико, а Юи болела за смерть и страдание. Ну, не важно. Суть в том, что нас обломали.