Мирай Сасаки? Этот?
Нирен Шода этого мира — не бесхребетный Мидория с заниженной самооценкой, который может проглотить что угодно по отношению к себе, оправдывая это поиском силы и гипертрофированной вежливостью. Да что там, сам Изуку уже не такой, и иной раз способен за себя постоять.
А я не буду просто защищаться. Я всегда бью в ответ.
Открывая, наконец, рот, уже понимал, что дороги назад не будет.
Ну и пусть.
Наклонился над столом, уперев руки в столешницу:
— Простите, Сир, но я вам кто? Друг, слуга, шут?
— Умение расположить к себе окружающих является ключевым для…
— Мне нахрен не сдалась популярность среди людей, и я не собираюсь становится Символом чего бы то ни было, кроме множественных переломов у мудаков, — в упор глядя на мудака, оборвал я его спич.
— Ты не будешь меня перебивать. Я велел тебе, и ты не выполняешь приказ. Значит, не подчиняешься субординации.
— А вы еще не поставили печать на форму, чтобы отдавать мне какие-то приказы.
— Значит, если поставлю — будешь подчиняться?.. Впрочем, с таким отношением к нашей профессии, подобный «практикант», — длинные пальцы изобразили издевательские кавычки, — мне и задаром не нужен.
— Дайте угадаю. Вам нравится сабмиссив, да? Хотите меня запихать на эту вот дыбу, — я ткнул за спину большим пальцем, — и воплотить свои влажные фантазии? Вот уж не думал, что бывшего, интересно почему, сайдкика Всемогущего тянет на подростков мужского пола.
Мирай замер и медленно наклонил голову.
— Мне показалось, или ты только что очернил образ Символа Мира?
— Да, показалось, — устав препираться, я выпрямился и махнул рукой, — Это я про вас… пошутил. Но, судя по всему, это именно вы привили Тогате чувство юмора имбецила, так что у нас с вами различается чувство прекрасного.
— Поразительная наглость, и, что печальнее всего, это было совершенно не смешно, мальчик. Впрочем, хоть что-то в тебе есть поразительное, кроме самомнения. Будь добр, избавь меня от своего общества.
— Да пошел т…пошли вы, со всем «уважением», Сир, — буквально сплюнул я, таки не удержав планку невозмутимости до конца. — Сам уже ухожу.
Отвернулся и шагнул к двери.
Да уж, не такого я ожидал. Фамилия Мирая Сасаки действительно оказалась говорящей — если по-русски, в смысле.
— А ведь тебе бы не помешало такой полезный навык, как юмор, освоить до того, что тебя ждет… — догнала меня фраза героя, брошенная в закаменевшую спину.
Черт.
Он может видеть будущее, вроде, да?
Крючок, верно? Точно крючок… Мирай использовал на мне свою причуду? Нет? Но я не знаю, как это визуально проявляется. Он что-то увидел в моем будущем? Что-то плохое?
Не хочу идти на уступки, но… это информация. А информация — это преимущество.
Я не имею права просто отбросить его фразу.
Напряженно процедил, глядя на дверь:
— И что же меня ждет?
И его ответ заставил меня широко распахнуть глаза.
— Слабость и забвение, — стеганул по ушам низкий голос Ночного Глаза. — Я видел твое выступление на Фестивале, и в тебе говорили не талант, не балагурство, не приверженность идеалам и не трудолюбие. А отчаяние.
Досчитав до десяти, я повернулся назад, взглянул на спокойно сидящего мужчину.
И на удивление ровно ответил, хотя внутри все прям клокотало:
— Знаете, я пришел сюда не потому, что мне это было нужно, а из уважения к хорошему, даже великому человеку. Я уважаю Тошинори Яги. Вы — его не уважаете. Вот это все, — я обвел плакаты и фигурки рукой, — не уважение, это жалкая прокрастинация, жирно замешанная с обидой и, возможно, завистью. Вы не уважаете ни его решения, ни его мнение. Вам важен не человек, а символ. Образ. Картинка.
— Пошел… вон, — медленно обронил Ночной Глаз, вот ни разу сам себе не противореча.
Таки достал его, первый раз за весь диалог. Надо развивать успех.
Вместо выхода я снова приблизился к многострадальному столу. Наклонился, по-хозяйски поставив локти на стол. И ухмыльнулся ему в лицо:
— И да. Я действительно боюсь, что стану слабее ребят и окажусь просто балластом. Тут вы прям в яблочко попали — достань себе, дядя Степа, пирожок.
— Детские истерики устраивай в другом месте, мальчик. Мне использовать силу, чтобы…
— Но зато, — мне пришлось повысить голос, — я завалю вашего протеже! С одного удара! Прямо сейчас! Хотите проверить? Давайте, назначьте нашу дуэль, а затем посмотрите мое будущее. Но ведь в этом случае вы откажетесь от дуэли… Так что вы выбираете — признать свою бесполезность как преподавателя или бесполезность и ненадежность своей причуды, а?