Воображаемая красотка накинула на плечо сумочку Брачиалини, о которой я вздыхаю второй год, подправила идеальную прическу и показала мне язык.
К горлу подступил ком. Закружилась голова и почему-то потянуло спину.
Усадила Ваню за мультики и бросилась звонить Вальке. Не дождалась приветствия, закричала:
— Мне муж изменяет!
— С чего решила? — хрипит Валя. — Быть такого не может.
Валя — боевая подруга детства. Юра с её Игорьком дружили ещё до нас. Мы сейчас и вспомнить не можем, кто кого первый познакомил. Мужья у нас правильные, семейные, но разве я буду придумывать?
— Вещдоки имеются, — обиженно протянула я.
Валька закашлялась:
— Какие еще доки?
— Ты что, заболела? — Валя не устает, не унывает и не болеет.
— Заболела, — согласилась она.
— Простуда? — охнула я.
— День бухгалтера, — простонала Валька.
Валя, а точнее, Валентина Андреевна, главный бухгалтер процветающей компании. В коллективе считается, что она руководит директором, а не наоборот. День бухгалтера отмечают два раза в год: день главного бухгалтера, весной, культурно встречаются в актовом зале, едят канапе, запивают шампанским, слушают дифирамбы и получают премии. Второй раз — осенью, российский день бухгалтера. Сотрудники всех отделов отмечают этот день черным маркером, знают, что все вопросы лучше решить заранее. Бухгалтерия в полном составе неделю после праздника сидит злая и с головной болью.
С этим отдыхом в декрете я совсем забыла поздравить Валю.
— Может, вам рассольчику привезти? — я засмеялась.
— Есть? — с надеждой спросила моя высококвалифицированная подруга.
— Найдем. Не оставим подругу в беде! — ехидничала я.
— Это у тебя трагедия, — напомнила Валя.
— Ой, точно, — настроение резко поменялось, и я шмыгнула носом.
— Ничего не предпринимай, скоро буду, — Валя повесила трубку.
Мы с Ванечкой только порисовали красками и отмылись, как в дверь позвонили.
— Где он? — с порога спросила моя надежда и опора.
— На работе! Ушел, как ни в чем не бывало! — стенала я.
— На какой работе? Ты рассол обещала!
Валя всучила Ванечке машинку, прошла на кухню и стала озираться по сторонам.
Ваня понес трофей к остальному транспорту, а я покачала головой:
— Как ты можешь думать о таком, когда мне муж изменяет!
Но достала из холодильника трехлитровую банку с огурцами.
Валя выпила целую кружку рассола, причмокнула и улыбнулась:
— Дай бог здоровья твоей маме!
— Откуда знаешь, что огурцы мамины? — я осмотрела банку, вдруг мама её подписала.
Валя подняла левую бровь, осмотрела меня:
— Ну, не твои же!
Мы обе рассмеялись.
— Ладно, зря, что ли, приехала, рассказывай, что ты там выдумала.
— Это почему же выдумала, — я уперла руки в свою некогда осиную талию и с воинственным видом смотрела на подругу.
Хотела выдать монолог страдалицы, от которой отвернулся весь мир, но вспомнила про сапоги.
— Иди за мной! — театрально махнула рукой и повела Валю обратно в прихожую.
Взяла двумя пальцами сапог и с брезгливым выражением лица сказала:
— Вот!
— Красивые, — только и пожала плечами Валя. — Новые?
— Это не мои! — возмущенно прошипела я.
Теперь уже обе Валины брови поползли вверх, а уголки губ в противовес опустились вниз:
— А чьи?
Я почувствовала, как слезы подступили к глазам.
— А что, не ясно? Этой. Грудастой блондинки, — я изобразила в воздухе шикарные объемы разлучницы.
— Ты её знаешь? — удивилась Валя.
— Нет, конечно. А то быть бы ей уже лысой, — всхлипнула я.
Ваня услышал, что мама плачет, и высунул голову из зала.
— Нет, нет, милый, мама лук резала, сейчас всё пройдет, — успокоила я сына, и он вернулся к машинкам.
— А может Юрка не причём? — Валя всегда защищает мужчин. Наверное, поэтому они выполняют все её прихоти.
— А кто тогда причём? Я с девчонками месяц не виделась. Таня уроки всю неделю учила. На выходных уборку делали, только к сестре и съездили разок.
Я бросила нить рассуждений и вскрикнула:
— Всё сходится! Я поняла!
— Выкладывай, — Валя скрестила руки на груди.
— Юрка нас отвез, а сам машину на мойку и диагностику собирался поставить!
На меня нашло озарение, и я увидела картину из прошлого:
— Нас сдал, машину не поставил, а забрал эту и поехал домой!
— И она не заметила, что сапоги не надела? — скептически скривилась Валя.