- Но как ты… как она… это же Божественный Артефакт!
- Девочки иногда делятся своими игрушками… - закусила губу она и зажмурилась, пережидая лёгкую волну удовольствия. Затем распахнула свои глазищи и впилась ими в мои. – Ты ведь знаешь, как она работает? По твоей бледности, вижу, что знаешь, - снова коварно улыбнулась она. – Итак, приступим к допросу!
- Может не надо? – предпринял последнюю слабую попытку сопротивления я. – Правда иногда способна убить любовь, превратив её в ненависть, - сказал, уже не желая этого. Действие Лассо Правды уже вовсю чувствовалось. Не получалось ни врать, ни умалчивать.
- Это ложь способна разрушить любые чувства и отношения, - серьёзно возразила Лана. – Правда же наоборот, освобождает!
- Человек не говорит в слух и сотой части того, о чем думает. А делает и того меньше, как раз из-за того, что боится испортить отношения с окружающими…
- В сторону философию! – отмахнулась она. – Ты меня любишь?
- Я не знаю, что такое Любовь, - честно ответил ей так, как думал на самом деле, а не так, как ответил бы всегда. – Может быть и не люблю. Но мне тепло рядом с тобой. Меня тянет к тебе. Я боюсь обидеть тебя или сделать больно. Мне хочется быть с тобой. Не хочется расставаться. Это тянущее, болезненное чувство в груди… И мне сейчас по-настоящему страшно, что мои правдивые ответы разрушат то счастье, которое у нас есть…
- Диана. Она нравится тебе? – бесстрашно и безжалостно задала вопрос Лана.
-Да, - не смог соврать я.
- Ты хочешь её?
- Не уверен, - признался я и с удивлением понял, что это действительно так. – Она совершенна. Прекрасна. Идеальна… мне хочется на неё смотреть. Находиться рядом и смотреть… но я не хочу делать ни полшага для завоевания или сближения. Наши с тобой отношения слишком важны для меня, чтобы рисковать ими даже ради такой, как она. Встреть я её раньше тебя, не сомневался бы ни секунды, но не теперь. Не теперь, когда у меня есть ты.
- Тебя тянет к ней, потому, что она сильная? Потому, что она Полубогиня? Потому, что с ней ты сможешь не сдерживаться?
- Нет… - ответил Лане, понимая, что действительно, это не имеет решающего значения. – Диана сильная… но она всё равно слабее меня. Я способен убить её точно так же, как и тебя. Мне было больно, когда она меня била, но и только. Она не смогла оставить ни единой царапинки на моём теле. При этом заработала синяки на ногах и разбила костяшки кулаков. Ранки быстро затянулись, а синяки рассосались, но они были…
- Вот оно как… - протянула Лана и вновь начала двигать бёдрами. – Видишь, не так уж и страшно – быть честным.
- Тебе просто так кажется. Я, например, сейчас в ужасе.
- Не преувеличивай. Ладно, бог с ней, с этой городской суч... полубогиней. Расскажика, Кларк, мне о том дне, который я не помню. Расскажи мне о Никадемусе… - сказала она. А я… а я рассказал. Рассказал всё, как оно было. И про школу, и про Гамильтона, и про Африку, и про Лекса… и про Тину.
Потом… потом было ещё много вопросов. Но ни один из них не касается никого, кроме нас с Ланой. Слишком интимными они были. Они касались нашего с ней секса, того, что нравится, что не нравится. Бытовых привычек, которые раздражают, и тех, которые наоборот…
В какой-то момент Лана развязала мои руки… и позволила связать свои. После чего было ещё много вопросов, но уже моих к ней.
В какой-то момент и я развязал её. Мы намотали концы «верёвки» на кулаки: я на свой, она на свой, и продолжили нашу ночь.
Это было… это был… непередаваемый словами опыт. То, что я чувствовал в эту ночь… такого у меня не было ни в этой, ни в «прошлой» жизни. Эта ночь полной откровенности и честных ответов на неудобные вопросы… страшно, до ужаса, больно, до кровавых царапин на душе, сладко до экстаза…
Лана невероятна. Не представляю, кому бы ещё хватило смелости на то, чтобы решиться на такое. Решиться открыться чуть больше, чем полностью… Ведь эта ночь… существовал шанс лишь один из ста, что эта ночь не разрушит до фундамента наши отношения. Что мы не станем чужими друг для друга, что мы не возненавидим друг друга… очень маленький шанс. Ничтожный шанс. И, понимая это, она всё равно рискнула. Рискнула всем. Даже жизнью, ведь понимала, насколько опасным знанием обладает и, что в шутке «враги Кларка долго не живут», очень-очень немного шутки.
И этот шанс, тот самый, один из ста, сыграл. Мы стали с ней ближе друг к другу. Настолько ближе, что любая, даже самая ослепительная красавица или секс-бомба, теперь смотрится бледно в сравнении с тем, что у нас уже есть.
Страшный она человек…
Хотя, не честно будет всё валить на неё. Ведь это Лассо… я же мог освободиться от него сразу, едва только понял, что это оно. Хитрые узлы, неразрываемость, стянутые руки… херня всё это против телекинеза, «контроля», «ускоренного восприятия» и «супер-мозгов». Секунда – и я свободен, какой бы крепкой эта верёвка не была. Так что… я, получается, тоже рискнул. Рискнул, потому, что и сам не хотел оставлять между нами лжи. Рискнул поддержать свою девушку.