Гален фыркает. Я бросаю на Рида порицающий взгляд.
— Ты над кем-то издевался?
— Конечно, — радостно сообщает Рид, и у меня на языке так и вертится для него пара крепких словечек. Гален выглядит почти изумленным. До того, как Рид не прикрывает мой рот рукой. — Пока ты не сорвалась и не ляпнула, чего не собиралась говорить, — я просто пошутил. Конечно же, мы отсеиваем людей, которым рассказываем наши секреты, но это не имеет ничего общего с расой, религией или чем-либо еще.
— Убери от нее руку, — рычит Гален. — Если рука тебе еще нужна.
Я поддерживаю сказанное, убирая его руку от себя.
— А он вспыльчивый, да? — замечает Рид, не глядя на Галена. — Я его, конечно, не виню.
Серьезно? Он нарывается? Гален стискивает зубы. Его терпение вот-вот иссякнет.
— Я думаю, нам стоит прояснить…
Но Рид перебивает его, не обращая внимания на сказанное.
— Нам туда. Вот мой дом.
Как только Гален подъезжает по грунтовой дороге к дому, Рид выскакивает из машины и перелетает три ступеньки крыльца, закинув веревку с рыбой через плечо. Дом старый и обветшалый, но не лишенный привлекательности. Перила крыльца украшены рядами корзинок с розовыми и белыми анютиными глазками, отвлекающими внимание от облупившейся краски и потрескавшейся древесины.
Мы с Галеном тоже выходим, оставаясь ждать у авто. Рид исчезает внутри дома, но до нас доносится его топот и голос:
— Мааааааам! У нас гости. И я поймал рыбу на ужин.
Гален бросает мне взгляд, ясно говорящий «Давай делать отсюда ноги».
Но я качаю головой. Уверена, именно этого хотел Дед, чтобы я попала сюда и встретилась с такими же, как и я. Гален скрещивает руки. Я подхожу к нему и нежно целую в губы.
— Это еще за что? — спрашивает он, приятно удивленный.
— За то, что идешь навстречу, хоть этого и не хочешь.
Он собирается еще что-то сказать, но тут в дверях материализуется Рид и машет нам заходить.
— Похоже, мамы нет дома, — сообщает он, захлопывая за нами дверь. В руках у него по шоколадному печенью, одно из которых он предлагает мне. — Все еще теплое.
Я отказываюсь, немного возмущенная, что он не предложил и Галену печенья. Тот бы его есть точно не стал — но хотя бы из принципа. Рид словно читает мои мысли.
— Обычно, мы всегда держим под рукой суши, — говорит он Галену. — Я знаю, большинство Сирен терпеть не могут сладости. Включая моего папу.
— Нет, спасибо, — Гален отказывается таким тоном, что даже голос робота прозвучал бы вежливее.
Рид проводит нам короткую экскурсию по дому. Три спальни наверху принадлежат ему, его родителям и младшему брату Тоби. Стены везде украшены рукоделиями, на каждой кровати красуется по искусно собранному лоскутному одеялу, и откуда-то тянет запахом камина, хоть сейчас и середина лета. Пол под нами поскрипывает, словно напевая чарующую серенаду.
Он приводит нас обратно на кухню, где тут же утаскивает еще одно печенье с тарелки. В этот раз я не отказываюсь от выпечки. Знаю, Гален считает, что я бросаю все предосторожности на ветер, но скорее, я просто подбрасываю их вверх, словно воздушного змея, гадая — полетит или нет.
Мы рассаживаемся за оранжево-желтым столом в стиле ретро.
— Итак, — говорю я с набитым шоколадом ртом, — сколько тебе лет?
Рид ухмыляется.
— Двадцать. Тебе?
Я собираюсь ответить «восемнадцать», но тут вспоминаю, что за всей суматохой уже успела стать на год старше. Мой день рождения прошел незамеченным мной — как и всеми остальными. Это был трудный год.
— Девятнадцать.
Он переводит взгляд на Галена.
— А тебе?
— Двадцать один.
Рид кивает, больше сам себе, чем обращаясь к нам. Неожиданно, воздух наполняет протяжный звук банджо, спасая нас от очередного неловкого момента. Рид подскакивает с места, хватая со стола разрывающийся кантри музыкой мобильник. Похоже, это его мама. Он выходит в гостиную, и до нас доносится всего лишь пара приглушенных слов и затем «до скорого».
Это заставляет Галена почувствовать себя неловко. Когда Рид возвращается, он приносит с собой непринужденную улыбку.
— Мама хочет, чтобы вы остались на ночь и погостили у нас. Мы с Галеном можем занять диваны в гостиной, а ты сможешь спать в моей комнате.
— Мы не хотим навязываться, — быстро отвечает Гален. — Если мы останемся погостить, — он косится на меня, будто ожидая возражений вместо согласия, — тогда можем остановиться в гостинице. Как ты ее тогда назвал? «У Сильвии»?