— А каким Юра был в отрочестве?
— Как взрослый он был, особенно ростом. За что ни брался — доводил до конца. А вообще по натуре… ласковым был, как котенок, тихим, очень послушным. И пел хорошо, позже научился играть на гитаре. Ой, как мы любили его слушать! Особенно летними вечерами. Мы заканчивали дневные заботы, умывались на ночь нагретой на солнце водой, ужинали, а потом усаживались на завалинке и пели или вспоминали свои сны. Ему каждую ночь были длинные и запутанные видения, целые истории. Он их помнил и любил рассказывать. И наши выслушивал. А уж разгадывать их, так ему равных не было. И его воспринимали всерьез — соседи часто наведывались, чтобы он растолковал сон.
— И что, его толкования исполнялись? — спрашиваю, ибо кто же не интересуется тем, что лежит за пределами видимых законов природы.
— Вы знаете, исполнялись! — словно с вызовом сказала Зина Сергеевна. — Помню, мне приснилось, что я собираю полевые цветы и дарю Наде Терещенко, своей подруге. А она, такая серьезная, задумчивая, берет их у меня и не благодарит. Тут, где ни возьмись, — зеркало. Я посмотрела в него, а у меня коса на голове длинная-длинная, какой на самом деле никогда не было. Необычный сон, запоминающийся. Проснулась я наутро и подумала: «Что же меня ждет?» И вот ближайшим вечером сидели мы своей обычной компанией, балагурили, петь уже нельзя было — соседи спать поукладывались. И я вспомнила тот сон. Юра выслушал и говорит: «Скоро твоя подруга замуж выйдет. Готовиться к этому будет серьезно, основательно, а ты еще до-олго будешь гулять». Так и произошло — спустя неделю Надя пригласила меня на свадьбу, а я аж в двадцать семь лет замуж вышла.
Слушая, я думала о том, что сделать такое предсказание, наверное, было не сложно, но промолчала — нельзя снимать с легенд законно принадлежащий им ореол загадочности и многозначительности
— Вообще, Юра был выдумщиком, — между тем продолжала Зина Сергеевна. — Например, он придумал прозвище деду Вернигоре.
— Какое?
— Какое? — женщина улыбнулась, наклонила голову. Затем продолжила: — Мы ведь из простых крестьян, поэтому наша семья была украиноговорящей, а дед Вернигора до революции служил при барине, где говорили по-русски. Поэтому и в дальнейшей жизни он предпочитал русскую речь, употреблял русские слова. Когда-то Юра услышал от него слово «гусёнок». Вроде простое, да? Однако его чем-то удивило. «А что это такое?» — спросил он. «Это по-вашему „гусенятко“», — ответил дед. Вот Юра его Гусёнком и прозвал. Вскоре Илью Григорьевича уже весь Славгород так величал. Но за прозвища на Юру не обижались. Меня он называл Козой.
— Да, давать прозвища у нас любили, — сказала я почти с тоской по прежним временам. — Кстати, это показатель достаточно благополучной жизни. Прозвища возникают исключительно в тесных дружных коллективах. А почему вы именно Коза?
— Юра учился читать. И вот ему попалось длинное предложение, которое он никак не мог собрать вместе. Я ему помогла, с того времени и пошло. А предложение было такое: «Зина дала козе сена, а коза Зине — молока».
— Закрепилось за вами это прозвище? — спрашиваю.
— Только в семье, а по селу не пошло, — сказала Зинаида Сергеевна и махнула рукой. — Ему можно было все простить, — и ее лицо осветила улыбка неугасимой любви. — Он был такой домашний, такой… Вот, например, пригреет солнышко, появятся первые ягоды, и он уже соберет нам с Верой шелковицы, на самых высоких веточках ее найдет и достанет. Сам не съест.
А потом была война…
Гитлеровские войска подошли к Славгороду в конце сентября 1941 года. На несколько дней поселок превратился в линию фронта — здесь шли отчаянные, ожесточенные бои. Но 3-го октября советские войска вынуждены были отступить. Славгород оказался в оккупации, которая продлилась немногим больше двух лет.
Известно, что секретными службами гитлеровской Германии на временно оккупированной советской территории создана была невыносимая обстановка, в которой погоду диктовала разветвленная сеть карательных органов. В частности, против советских патриотов действовали подразделения абвера и резидентура контрразведывательного органа «зондерштаб Россия», отделы войсковой разведки и группы фронтовою гестапо — тайной полевой полиции, особые команды полиции безопасности и СД, отряды полевой жандармерии и другие. Основными формами «деятельности» всех этих головорезов являлись шпионаж, диверсии и террор.
В силу этого за время оккупации немцы расстреляли сто восемнадцать человек мирных жителей Славгорода, вменив им в вину мелкие прегрешения. Когда же наши войска начали гнать захватчиков на запад, в их логово, немцы снова отыгрались на мирном населении: восьмого марта 1943 года учинили массовый расстрел, на котором полегли еще сто пятьдесят семь мужчин возрастом от шестнадцати до девяносто лет и одна женщина (моя бабушка).