Выбрать главу

А в это время в самой чаще Непутевого леса, где никогда не раздаются птичьи голоса, в сумраке ночи осторожно скользила чья-то тень…

Глава пятая

Репетиция

так, — деловито проговорил Артур, — что мы имеем на сегодняшний день? У нас есть военный марш, есть пастуший танец, свадебный марш, еще есть мелодия «С днем рожденья тебя», перелюдия и недолюдия. Все правильно?

Участники группы собрались в студии. Она представляла собой избушку, стены которой должны были быть оклеены изнутри картонными коробками из-под яиц с целью звукоизоляции. К сожалению, работы поручили гоблинам, поэтому коробки были поклеены снаружи, а не изнутри, что отнюдь не сделало стены звуконепроницаемыми, особенно после первого проливного дождя. К тому же, когда музыканты начинали играть, им становилось невыносимо жарко, и приходилось открывать настежь дверь, чтобы охладить свой пыл, и уж тогда, как нетрудно догадаться, звук, не встречая на пути своем никаких преград, вырывался наружу и разносился по всей округе.

Шелупоня сидел, сгорбившись, за барабанной установкой, О’Брайен только что примчался и стоял, прислонившись к стене и переводя дыхание. Артур сидел, облокотившись на крышку пианино, и старательно записывал на листочке репертуар группы.

— Еще есть буги-вуги, — подсказал О’Брайен, отдышавшись.

— Буги-вуги, — записал Артур.

— Да уж, буги-вуги, — проворчал Шелупоня. — Ерунда одна.

— А что, отличный номер, — возразил О’Брайен, еле удержавшись, чтобы не добавить «Особенно мое соло на флейте».

— Итак, у нас в репертуаре семь мелодий, — подсчитал Артур. — Надо бы побольше. А что если нам разучить вальс? Скелеты требовали сыграть его на прошлой вечеринке, чуть сцену тогда не разнесли.

— Брось, старик, какой еще вальс? — пробубнил Шелупоня.

— Обычный вальс, — вздохнул Артур, догадываясь, куда клонит Шелупоня.

— Старик, вальс — это не модно!

— Знаю, — сказал Артур, — Знаю. Но мы должны прислушиваться к пожеланиям публики — нам надо как-то зарабатывать на жизнь. По крайней мере некоторым из нас. Не у всех же в саду зарыты горшки с золотом.

— Сколько раз вам повторять: мы не берем золото из горшка, — устало проскулил О’Брайен. — Сто раз уже говорил. Мы это золото не тратим. Просто храним. Вот и все. Для лепреконов весь смысл обладания горшком с золотом заключается именно в обладании им.

— Но мы же играем не из-за денег, — вмешался Шелупоня. — Для этого у нас есть работа. А музыка — она же для души, парни.

— Даже если так, мы все равно должны играть то, что нравится всем, — сказал Артур. — Так устроен мир.

— Но мне не нравится то, что нравится всем! Лично я предпочитаю играть в стиле трам-тарарам!

— Мы все это любим. Но порой в жизни приходится идти на компромисс. И потом, мы же часто играем для себя, разве нет? Помнишь, как на прошлой неделе отжигали? Сплошной улет! Аж пар из ушей валил.

— Да, но мы так играем только на репетициях, — пожаловался Шелупоня. — А на концертах — никогда.

— Потому что публике это не нравится.

— Но мне-то нравится! Ну все, хорош языками чесать. Давайте уже сыграем, — предложил Шелупоня и взял в лапы барабанные палочки.

— Ладно, — согласился Артур. — В субботу званый ужин у зомби. Они заказывали смертельный хит. Так что надо бы поднапрячься, а то нам еще и вальс разучивать.

Шелупоня опустил барабанные палочки, сложил лапы на коленях и надулся. С творческими личностями такое частенько случается.

— Итак, — сказал Артур, не обращая на него внимания. — Давайте займемся смертельным хитом. Представим себе кладбище, разрытые могилы… Думаю, это должно звучать примерно так.

И Артур заиграл. Левой лапой он медленно взял пару тяжелых, мрачных аккордов. Затем правой лапой добавил к ним несколько зловещих трелей на высоких тонах. Через мгновение к нему присоединился О’Брайен и наиграл на флейте веселенькую мелодию, скорее напоминавшую о порхающих пикси, чем о движениях неповоротливых зомби.

Артур остановился.

— Не так быстро, О’Брайен. Забудь о зеленых солнечных полянках, представь серое, окутанное туманом кладбище.

— То есть мне сыграть туманно?

— Именно.

О’Брайен попытался сыграть туманно, но выходило у него по-прежнему шаловливо. Артур добавил несколько тяжелых аккордов. Какое-то время они пытались каждый по своему изобразить хмурых зомби, бредущих в тумане, но постепенно их попытки сошли на нет и они перестали играть.