Как только он открыл дверь гостиной, его встретил резкий голос Миюки:
— Онии-сама, что это было только что?
Впрочем, хоть голос и был резким, Миюки не была зла на Тацую, самая сильная эмоция у неё на лице была тревогой.
— Ты поняла, что только что произошло? — выразил удивление Тацуя.
По-видимому, Миюки ощутила его «Рассечение». Казалось, что Тацуя озабочен тем, что обнаружили, как он применил магию; казалось, что это часть его гордости, ведь его магию не так-то просто обнаружить; но у Тацуи не было такого самомнения. Минами, пошедшая за Миюки, явно не понимала их разговор.
— Я ощутила это недостаточно хорошо, чтобы сказать, что случилось, но... у меня возникло такое чувство, будто ты применил «Рассечение».
— А. Я встретил искусственного духа, изучающего наш дом.
Тацуя не собирался сообщать ей сам, но он также не собирался это скрывать, он ответил на вопрос сестры и объяснил положение дел.
— Наверное, это относится к работе, которую ты принял прошлым месяцем.
— Это работа человека, называющего себя Чжоу Гунцзинь?
— Скорее всего, подчиненного. Это, вероятно, работа товарищей тех, кто его укрывает. — Сказав это, Тацуя неожиданно разборчиво вздохнул. — Может, за Фумией и его сестрой был хвост?
Миюки и Минами широко открыли глаза когда услышали, как он это прошептал.
— Неужели... Аяко-тян допустила слежку?
Потрясение Миюки даже превзошло её твёрдое убеждение в том, что всё сказанное Тацуей — правда, но у Минами не было времени на сомнения.
— Возможно, это было сделано намеренно.
— Аяко-тян намеренно позволила кому-то проследить за ней до нашего дома?!
Вокруг Миюки закружились Псионы.
Это был предвестник магического взрыва.
Однако Миюки взрослела. Прежде чем неосознанно выполнить магию, она себя успокоила. Тацуя сузил глаза, наблюдая за процессом.
— Думаю, это немного не так. Скорее всего, Аяко... нет, даже Фумие было запрещено уходить от хвоста, даже если бы они его обнаружили.
Догадка брата вернула Миюки спокойствие, но никак не полностью.
— Но кто... нет, это и так ясно. Зачем?
— Не спросив — не узнаешь, но вероятнее всего они собирались использовать меня в качестве приманки.
— Они посмели?!
— Миюки, не нужно злиться. Я ведь говорил, мы не узнаем правду, пока не спросим.
— Но...
Миюки уже попала в ловушку «не учитывать никаких альтернатив». Однако Тацуя не упрекал её за это.
— К тому же в качестве приманки использовать меня разумно. На этот раз наш враг даже сумел сильно поранить Куробу Мицугу. Неизвестно, насколько он силен. А я ничему кроме смертельной раны не проиграю, сделать меня приманкой — тактически не ошибка.
Так что не нужно злиться, Тацуя улыбнулся.
— Онии-сама! — Однако своим ответом Миюки заявляла, что не позволит никаких приманок. — Пожалуйста, не говори больше о таком безрассудном риске! Даже если ты не умрешь, и не останется никаких ран — ничего не в порядке, даже ты должен это понимать! — Миюки посмотрела на него невообразимо угрожающе, взглядом, не терпящим никаких оправданий. — Пожалуйста, Онии-сама, подумай о том, что я буду чувствовать, прежде чем рисковать собой и пораниться!
— ...Прости. — Тацуя сумел-таки выдавить извинения. — Минами, прости, что заставили ждать. Ты приготовила обед? — затем он сменил тему разговора и обратился к Минами.
— Да, Тацуя-ниисама. Пожалуйста, пойдем на кухню, ты тоже, Миюки-нээсама.
Минами даже не подумала Тацую побеспокоить, она была по-настоящему послушной девушкой.
Как раз когда Тацуя закончил анализ созданного человеком духа, шикигами...
— Что за?!
В маленьком парке приблизительно в пятистах метрах от дома Тацуи сидевший на скамейке мужчина, которому было около тридцати, вдруг пронзительно вскрикнул.
Другой мужчина, сидевший рядом, растерянно несколько раз прокрутил головой. Блокирующий внимание барьер, который он возвел, работал нормально. Хотя он убедился, что их изображение и голос не сохраняются в памяти прохожих, он всё равно спросил шепотом: «Что случилось?».
— Шикигами был стерт...
— Стерт? Не обращен вспять или украден?
— Полагаю ни то, ни то.
Мужчина, которому задали вопрос, повернул голову влево и вправо несколько раз, говоря: «Я не знаю почему».
— Отклик от шикигами вдруг исчез.
— Хочешь сказать, что человек в том доме применил какое-то буддистское заклинание роспуска?
— Нет!.. нет, я не знаю.
Его замешательство достигло своего пика, мужчина, который тогда кричал, немного успокоился.
— Я не чувствую сигнал, который изучает заклинание. Ты ведь тоже, да?