— Это, ну, да...
Два волшебника древней магии разделили между собой работу по обыску дома Тацуи. Один управлял шикигами, а второй отвечал за безопасность. Отвечавший за безопасность, чтобы предотвратить травмы от «инверсии», кроме барьера разложил магический радар, обнаруживающий признаки магии.
— Но шикагами ведь не должны просто так исчезать без вмешательства того тайного искусства? Не думаю, что ты просто утратил контроль над шикигами.
— Конечно нет! Но...
Он снова озадачился, мужчина, по-прежнему глядя вниз, повернул голову. Вдруг на землю упала тень.
Двое мужчин в удивлении посмотрели вверх. Кто-то явно шел в их сторону, а они об этом даже не подозревали, хотя возвели барьер, не дающий прохожим к ним подходить, однако потрясение, вызванное тенью врага, превратилось в осторожность и воинственность.
Перед ними стоял человек в буддийской одежде. На голове была нависающая плетеная шляпа, а сам он был в монашеской накидке, в одной руке держал колокол ваджры.
Мужчины провели расследование своей цели и узнали о дружеских отношениях между братом и сестрой Шиба и храмом Кютёдзи. Принявшись за это задание, первым делом они запомнили, что мастер этого храма — известный Коконоэ Якумо. Они мгновенно переглянулись и решили нанести превентивный удар.
Как только они собрались подняться со скамьи, монах, будто ожидая этого мгновения, позвонил в колокол ваджры.
С трех сторон прогремел ясный тембр.
С потрясением на лице мужчина, сидевший слева, посмотрел влево, а сидевший справа — вправо.
Два монаха, идентичные первому, стоявшему впереди, точно так же взмахнули колоколом ваджры.
Мужчины, начавшие было вставать, потеряли силы в ногах.
Когда они осознали, что под заклинанием, их разум уже был в наполовину бессознательном состоянии.
Когда Тацуя посетил храм Кютёдзи, чтобы позаимствовать подземную тренировочную комнату, его пригласили в монашескую комнату. Это была та же комната, где он консультировался с Якумо по поводу Кукол-паразитов. Якумо сел одновременно с Тацуей, и без предисловия начал разговор:
— Похоже, ты попал в ещё одно беспокойное дело.
Тацуя понял, что он говорит о сегодняшнем происшествии с шикигами.
— Извините, я доставил вам хлопоты?
Если подумать, применение следящих на длинной дистанции заклинаний сред бела дня над теми, кто, можно сказать, находится под его защитой в соседнем городе, это не то, на что его ученики будут смотреть, ничего не делая.
— У многих из моих учеников горячая кровь. — Криво улыбаясь, Якумо непрямо утвердительно ответил на вопрос Тацуи. — Так что случилось на этот раз?
Наверное, Тацуе следовало как-то ответить, но, как и ожидалось, он был озадачен над тем, как ответить. Однако он задумался лишь на мизерное время. Он решил ответить только наполовину:
— Думаю, эта проблема относится к работе, которую я взял.
— Работе? На Казаму-куна?
— Нет, работа пришла не от военных.
Якумо, продолжая улыбаться, сузил глаза, которые вспыхнули огнем.
— Могу спросить подробности работы?
— Скорее всего, эта работа приведет меня в Киото. Так что, полагаю, будет лучше, если я не буду доставлять вам ещё больше неприятностей, мастер.
Губы Якумо чуть дернулись вверх. Свет в глазах ослаб, а легкая улыбка стала его обычной улыбкой.
— Не нужно так скрытничать. Тут есть некоторая связь с «традиционалистами».
Якумо первым поднял тему «традиционалистов», для Тацуи это стало неожиданностью, но он был убежден, что поиск Йоцубой одного волшебника не попал под взор Якумо.
— Как я и думал, это имеет отношение к группе волшебников древней магии, которые зовутся «традиционалистами».
— Они так не зовутся, они сами себя так назвали...
Привередливость Якумо Тацуе показалась забавной, но он это не показал.
— Поэтому, мастер, вам ненужно мне помогать. Гражданская война между собратьями по древней магии — не шутка.
Среди пользователей древней магии страны никто не относился к «традиционалистам» легкомысленно. С самого начала волшебники древней магии, заявившие, что являются «традиционалистами», были не особо-то лояльны к традиционным режимам обучения, они сотрудничали с бывшей Девятой лабораторией, потому что желали знаний современной магии. Для тех, кто продолжал строго защищать свои традиции, было самым сильным стыдом претендовать на мантию «традиционалистов». Многие из волшебников, примкнувших к традиционалистам, были задействованы в тайных операциях, так что немало волшебников, знающих об этой фракции не более чем имя, заявляло, что «традиционалисты должны быть очищены».