С тех пор как Тацуя сел в машину, он не проронил ни слова. Севший рядом с ним Якумо смежил веки и тоже держал рот на замке.
Когда половина пути осталась позади, юноша заговорил:
— Мастер, вы не спите?
— Нет, — ответил Якумо, открыв глаза.
Не глядя на монаха, Тацуя спросил:
— Почему вы помешали?
— Почему помешал тебе уничтожить магию американца?
— Да. — Тихий голос, таящий бездонную тьму.
— Сперва ответь, почему ты вообще решился на что-то столь безрассудное?
Якумо явно намекал на то, что Тацуя не задумывался о последствиях.
— Потому что от мёртвого тела на дне океана мало проку — мы не можем доказать, что именно Гу Цзе возглавлял террористов. Безусловно, террорист не сбежал только благодаря американцам, но мы могли и сами остановить его, и потому моё решение уничтожить Молекулярный делитель было вполне оправдано, — проговорил на одном дыхании Тацуя и стиснул зубы от досады. — Но уже ничего не исправить — трупа нет, а правда о теракте так и останется погребённой во мраке.
— Для тебя нет ничего важнее решения этой проблемы? — резко спросил Якумо, чем немало удивил Тацую.
Юноша не нашёлся что ответить. Монах воспользовался затянувшейся паузой:
— Ты пытался свести на нет Молекулярный делитель второго по силе в американской армии, Бенджамина Канопуса.
У Тацуи округлились глаза, и он наконец перевёл взгляд на Якумо.
Парень удивился, и тому были две причины: прежде всего, появление Бенджамина Канопуса из Звёзд в столь незначительном инциденте. Случай с Гу Цзе имел немаловажное значение для Десяти главных кланов, но Тацуя не думал, что теракт затронет интересы USNA. Причём настолько, что американцы постараются скрыть своё участие в этом деле всеми возможными способами. И вторая причина: как Якумо узнал о Канопусе?
Конечно, Тацуя допускал, что ту крупномасштабную магию применил другой человек. Но нет ничего удивительного, если это и в самом деле работа Канопуса. Зачастую по магии невозможно определить, кто её применил.
Вероятно, Якумо знал о привлечении американского волшебника к этому делу уже очень давно.
Монах продолжил, словно не заметив удивления юноши:
— Ты вроде бы встречался в прошлом году с главнокомандующим Звёзд, Энджи Сириус. Если бы кто-то развеял магию Канопуса, то американские военные первым делом подумали бы на тебя. Ты теперь не безымянный волшебник, ты — волшебник семьи Йоцуба, жених следующей главы.
Глаза Якумо сверкали стальным блеском.
Тацуя понял, что хотел сказать монах. По спине юноши пробежал холодок.
— Тебе прекрасно известно, что имя Йоцубы — очень тяжёлое бремя. Американцы не закрыли бы глаза на «разложение» Молекулярного делителя, они бы тут же устранили человека, что поставил под угрозу гегемонию Америки, — описал своё видение будущего Якумо, резким взглядом впившись в Тацую. — А потом убийцы пришли бы и за Миюки. Ты подумал об этом перед тем, как остановить Канопуса? Полагаю, что нет.
К тому времени как Тацуя вернулся домой, уже наступил следующий день — часы показывали два часа ночи.
Полагая, что все уже спят, парень отключил систему безопасности и тихо открыл входную дверь.
— Добро пожаловать домой, Онии-сама, — поприветствовала брата Миюки, сидя на коленях.
— А-а, да. Я дома, — ответил изумлённый Тацуя, на мгновение замешкавшись.
Миюки, как всегда, изящно поклонилась, подняла голову и улыбнулась, посмотрев на брата.
— Ты устал? Хочешь сперва принять ванну? Или поужинать? Или...
— Спасибо. Сначала схожу в ванную. И будет чудесно, если ты приготовишь что-нибудь лёгкое.
Скорее всего, Миюки не стала бы отпускать грязные шуточки вроде «или, может быть, хочешь меня?», но тревожный звоночек в голове заставил парня прервать сестру на середине слова.
— Поняла, — ответила Минами. Появившаяся посреди диалога девушка не смогла скрыть недовольства — наверное, Миюки вытащила её из постели, чтобы встретить Тацую.
Но бодрствовали не только они.
— Тацуя-ниисан, спасибо за усердную работу.
— Должно быть, тяжело работать так поздно, Тацуя-сан.
Из гостиной вышли и Фумия с Аяко.
— Вы все... почему вы ещё не легли спать?.. — удивлённо спросил Тацуя.
Девушка словно лучилась самодовольством — казалось, ещё немного, и она выпятит грудь.