Повелитель Тёмных путей
Эд Гринвуд
Спонсор перевода VyachyNOS
Мерцающий свет начертил две двери в пустом воздухе по оба конца длинного, тёмного помещения. Через ту, что расположилась в дальнем конце, шагнул воин, исчез посередине шага — и появился из другого светящегося прохода, расположенного ближе.
Там он замер на полушаге, и беспомощно содрогаясь от спазмов — через его действующие челюсти вырвался придушенный крик — упал лицом прямо в пол. Его глазные яблоки взорвались, заплескав плитку влагой, которая зашипела и превратилась в текучие струйки дыма, а затем к ней присоединился настоящий потоп изо рта несчастного.
Высокий стройный мужчина в чёрном удовлетворённо кивнул. Шестеро крепких зентиларских воинов нашли одинаковую быструю смерть.
Устойчивые результаты. Его новое заклинание удалось.
Улыбаясь, он вышел из комнаты.
— Мои начальники в храме? Они, конечно же, думают, что я пытаюсь заставить брата поцеловать Святую Плеть. Кстати об этом: ты ведь примешь в своё сердце Ловиатар прежде всех прочих богов, не так ли, Хандрет?
Волшебник по ту сторону стола ответил ей невесёлой слабой улыбкой.
— Я подумаю об этом, — равнодушно отозвался он, потом ухмыльнулся, по-мальчишески ярко сверкнув зубами. Аянта знала эту улыбку уже целую вечность. Она обнаружила, что улыбается в ответ.
— Так что привело могущественного мага из Глубоководья в холодную, варварскую Зентильскую Твердыню, в которой ненавидят магов?
— Деньги, разумеется. Много денег. И под ненавистью к магам, полагаю, ты подразумеваешь, что Мэншун и его подопечные не терпят других волшебников, кроме себя?
— Я да. Они нет. Будь настороже, Хан.
Она положила длинную шипастую плётку со множеством кожаных хвостов на стол, прошептала над ней практически беззвучную молитву, потом снова подняла взгляд ему навстречу и спросила:
— Кто твой покровитель?
— Купец по имени Амбрам Сарбахо — если то, что ты о нём расскажешь, не отговорит меня нанести ему визит.
Аянта поёрзала на стуле, тесная чёрная кожа и тугие цепи шевельнулись так, чтобы привлекать к себе внимание, и снова ему улыбнулась.
— Значит, прежде чем соглашаться на службу, ты отыскал свою маленькую сестрёнку, чтобы разузнать, как здесь дела делаются. Мне это нравится.
Хандрет пожал плечами.
— Необходим немалый ум, чтобы подняться до звания тёмной плети Ловиатар — и даже просто для того, чтобы так долго выживать на службе Девы Боли. Волшебники быстро узнают, как сложно даётся доверие. У тебя есть ум, и я тебе доверяю. Поэтому мы оказались здесь, в этой чересчур дорогостоящей попытке подражать высококлассным питейным заведениям, и тратим здесь моё золото. Говори.
Его сестра вздохнула.
— Мы не знатного происхождения, так что это лучшее, что может предложить нам Зентильская Крепость. Положи руки на стол, ладонями вверх. Пожалуйста.
— Чтобы ты… ?
— Чтобы я могла хлестнуть тебя по ладоням, если кто-то зайдёт в комнату, заставляя их считать, что тёмная плеть богини боли встретилась наедине с чужеземным волшебником по верным причинам.
Хандрет положил руки на стол ладонями вверх.
— Насколько я помню, я платил за частную комнату.
— Так и есть. В Твердыне есть «частное» и есть частное. Опять же — мы не знатного происхождения. И не из Зентарима.
Хандрет кивнул, давая понять, что осознал смысл её слов. За освинцованными окнами с неожиданным свистом пронёсся ветер. Зима пока что ещё не вонзила свои когти в Зентильскую Твердыню, но уже стремительно наступала и несла с собой холод. Стояла пора кружащихся опавших листьев, холодного ветра и коротких, свирепых, ледяных дождей. На протяжении ближайших десяти дней за ночь лужи будут покрываться слоем хрупкого тонкого льда, который будет таять по утрам. Затем придут снега — задолго до того, как завершится год Пылающего Знака.
— Амбрам Сарбахо — один из богатейших купцов во всей Твердыне, —сказала ему Аянта, понизив голос до шёпота. — Однако его сделают лордом только в случае вступления в Зентарим, а он пока что не высказывает подобных намерений. Он опытный заговорщик, постоянно плетущий небольшие козни и интриги — и, должна тебя предупредить, он нанимает бесконечную череду волшебников-на-месяц, вместо того, чтобы попытаться на долгие годы завоевать верность одного или двух доверенных магов.
— Значит, он проблемный?
— Все успешные купцы в крепости — проблемные, братец. Этот не скрывает своего недоверия к окружающим; пожалуй, он нанимает больше информаторов, чем кто-либо ещё во всём городе — не считая Мэншуна, разумеется. Он… просто недоверчив и всех прочих меряет по себе.
— Я не раз вел дела с его представителями в Сембии и Глубоководье; чем он знаменит дома?
— Он торгует разными мелочами и завозит диковинки из далёких земель.
— Хм, — хмыкнул Хандрет Имбрет. — Человек, который сразу же вызывает подозрения у городского правителя.
Сестра тонко улыбнулась.
— Прошло всего пара месяцев с тех пор, как Мэншун стал первым лордом Зентильской Твердыни, его прислужник лорд Чесс был избран дозорным лордом Совета, жрецы Бэйна стали вести себя, как будто это они — стража, и прямо на наших улицах нам начали читать лекции созерцатели-тираны. В Зентильской Твердыне все подозревают всех. Следи за тылом, братец — и никогда не забывай об этой необходимости.
— Я думал, Мэншун был вчерашним тираном, —задумчиво произнёс Хандрет. — А сейчас здесь в крепости правит какой-то лорд Белландер или кто-то другой.
Его сестра покачала головой.
— Народ на улицах и половина купцов в это верят; у остальных из нас хватает сообразительности, чтобы догадаться, что переворот Белландера был подстроен самим Мэншуном. Он сделал Белландера целью тех, кого привели в ярость новые налоги и действия солдат, превратившие правление городского лорда — правление Мэншуна, на самом деле — в мешок с зубами, предлагая выбор из беспрекословного подчинения или гибели. Белландер — красивый, распутный дурак, мозги которого способны перехитрить разве что вон тот горшок с цветочными лепестками.
— Ага, —кивнул Хандрет. — Я знаком с подобной тактикой; Глубоководье видело такое не раз.
Аянта взяла свою плеть, щёлкнула ею в воздухе и хлестнула ею по столу. Хандрет ловко подхватил свой кубок, не позволив вину расплескаться.
— Мы все знаем, что Мэншун что-то задумал — и что он нанесет удар молниеносно, —объявила она, снова хлестнув по столу, когда дверь отворилась и бесстрастный слуга принёс ещё вина — его даже не пришлось просить. Она молчала, пока слуга не ушёл, затем смахнула новый графин с вином в сторону, где тот упал на пол и разбился — вино так и осталось неиспробованным.
Хандрет одобрительно кивнул, так что она наклонила голову и продолжила.
— Мы пока что не знаем, что он сделает. Все шпионы, которым мы смогли заплатить — и которые сумели остаться в живых после того, как мы им заплатили — говорят, что Фзул, который является голосом Бэйна в этом городе, по-прежнему слишком злится на Первого Мурлыкающего Лорда, чтобы помогать ему, хотя в конце концов они начнут работать вместе… а созерцатели прямо сказали ему, по крайней мере однажды, что пока что он сам по себе. Мне кажется, что они хотят проверить, сумеет ли он установить своё правление над городом, прежде чем они снова начнут ему помогать.
Она прикончила остатки вина в своём кубке, опустила его и добавила:
— Но это лишь подтверждает, что он что-то предпримет; ему необходимо проявить себя, и побыстрее, прежде чем все лорды, которых он разозлил на Совете, сумеют прикончить его или просто занять таким количеством заговоров, переворотов, мелких интриг и предательств, что у него не останется времени ни на что, кроме борьбы с ними. Пока что он продолжает вызывать лордов Твердыни и купцов на частные беседы, на которых исподволь запугивает их, продолжает обучать свои постоянно увеличивающиеся отряды безжалостных воинов и волшебников за магическими печатями, через которые никто не может проникнуть, и продолжает проводить свои дни в уединении, вне всякого сомнения разрабатывая новые ужасные заклинания. Мы всё ожидаем, что двери в его заклинательный покой отворятся, и наружу хлынут големы высотой с крепостные башни, драконы-нежить с шестнадцатью приделанными головами… но пока что наружу выходит только он.