— По моим законам да. По твоим его признали. Отец тебя отпустил.
— Он сильно злился? — спросила я.
— Удивился. Я думал, что мы торговаться будем. Но он легко согласился. Я порвал пару долговых расписок и все.
— Он и тебе был должен?
— Ульян, он каждому десятому должен. Я купил пару десяток расписок на всякий случай. Так, люблю иметь козыри в рукавах.
— Ты тоже играешь?
— Нет. Я покупаю козыри, — ответил Герман. — Тебе помочь платье снять?
— Я сама справлюсь.
— Чего боишься? Я же тебе муж. Да и ты не девочка после школы, — сказал он, закрывая дверь на ключ. Подошел ко мне. Я сделала шаг назад. Его зрачки стали вытянутыми. Превратились в звериные. — Тебя успокоить?
— Не надо, — ответила я, отводя глаза.
— Повернись ко мне спиной. Платье расстегну, — сказал Герман.
Почему я так боялась? Может потому что никогда не оставалась на ночь с мужчиной в одной комнате? С Олегом у нас были короткие встречи, украденные поцелуи и…
— Не надо меня сравнивать, — сказал Герман, отводя мои волосы.
— Извини.
— Я тебе открою секрет, — он наклонился к моему уху и прошептал. — Мне самому страшно и непривычно.
— Почему?
— Надо вспоминать, как это быть с кем-то. Долго не с кем не был, — коснулся губами моего уха, сказал Герман. — А вот ты меня чем-то зацепила. Я захотел, чтоб ты оказалась рядом.
— Зачем?
— Не знаю. Просто захотел, — ответил он, царапая клыками мою шею. Я тяжело вздохнула. Ноги подкосились. Его руки крепко держали меня, прижимая к себе. — Еще немного и ты упадешь в обморок.
— Ты меня пугаешь.
— Играю, — мягко ответил он. — Всего лишь играюсь.
Он развязал шнуровку платья и отошел. Начал раздеваться сам. Я старалась не смотреть в его сторону. Оставшись в одной рубашке я ушла в уборную, чтоб умыться и немного собраться с мыслями. Нужно успокоится. Ведь ничего такого не происходит. Я вышла замуж за вампира, который мне помог. И он мне не был противен. Только почему-то я боялась. Боялась до дрожжи.
Когда я вернулась в комнату, то Герман лежал в длинной рубашке до самых колен. Ему только колпака не хватало, чтоб стать похожим на гнома. Он вопросительно посмотрел на меня. Улыбнулся.
— Иди ко мне, моя красавица, — довольно сказал он и протянул руки в мою сторону.
— Свет выключить?
— Как хочешь. Мне он не мешает, но если тебя смущает, то выключай.
Я все же выключила свет, понимая, что тяну время. А зачем я это делаю? От него же не сбежать.
— Боишься? — спросил Герман.
— Да.
— А ночью ты была дерзкой красавицей. Прям столько пообещала одним лишь поцелуем, что я всю ночь без сна проворочался. Пришлось на кухню идти.
— Чтоб пирожные сделать?
— Ага. Есть такая теория, что если человека кормить сладким, то и кровь будет сладенькой. Никогда раньше не проверял, а теперь стало интересно, — сказал он, прижимаясь ко мне. Зачем-то поцеловал в плечо прямо сквозь рубашку. — Проверим какая ты вкусная?
— Как хочешь, — пробормотала я.
— Как хочу? Ммм. Я много чего хочу. И чего, прям все могу воплотить? — спросил он, мурлыча под нос. Я вцепилась руками в подол рубашки.
— Не знаю.
— У тебя голос дрожит, — сказал он. Из голоса ушла вся игривость. Появились серьезны нотки. — Ты так боишься?
— Да. Не хочу, чтоб меня кусали.
— Так я и не собираюсь, — ответил Герман. — Мне это не нужно.
— Тогда зачем все это?
— Развлекаюсь. Сказал же, что мне нравится играть. Нравится дразнить, но это не значит, что я правда хочу сделать то, о чем говорю. Не надо так остро на мои слова реагировать, — ответил Герман.
Он поудобнее устроился на кровати, полностью потеряв ко мне интерес. Я покосилась на него, но Герман продолжал спокойно лежать на кровати.
— Можно спать ложиться?
— Можно, — ответил он.
— И приставать не будешь?
— Не буду. Ложись спать.
Я легла. Накрылась одеялом. Вздохнула.
— Наверное это не правильно с моей стороны, — тихо сказала я.
— Чего это? Я вот думаю, а ты против не будешь, если у нас дома будет жить дочка волхов? Они же немного с прибабахом. Да и мой сынок дурной. А ты такая тихая. И у тебя как бы сын. Я же даже не учел твое мнение по этому вопросу.
— Мне показалось, что это важно для тебя и твоего клана. К тому же это твой сын.
— Он мог делать всякую дичь и подальше от нас.
— Я не против. Да и странно, что ты меня об этом спрашиваешь.
— А почему нет? Мы же теперь с тобой вместе в одной лодке плыть будем.
— Герман, а ты по ночам спишь?
— Сплю. И даже храплю изредка. А ты?
— Храплю ли я? Нет. Или я не замечала этого, — ответила я.
— Тогда проверим сегодня, — он забрался под одеяло. Нашел мою руку. Начал ее гладить в районе запястья.
— Ты правда не кусаешься?
— Я ни разу не укусил бывшую жену. Мне это не интересно. Да и вполне хватает звериной крови.
— А других кусал?
— Несколько раз, когда надо дело стояло между жизнью и смертью. Не моей. Я давно уже не держусь за года. Живу, потому что живется. Но вот женщин всегда было жалко.
— Получается, что ты бессмертный?
— Как показывает время — бессмертных не бывает. Мы живем до того момента, пока есть цель в жизни. Пока хочется вставать по утрам. Ну и можно истечь кровью от ранении, — ответил Герман.
— Ты давно живешь?
— Давно.
— Наверное, я много спрашиваю.
— Но нужно же нам друг с другом познакомиться. Так почему бы это не сделать в кровати? — весело спросил он.
— Может ты и прав.
— Я всегда прав, — ответил Герман. — Иди ко мне. Я хочу тебя всего лишь обнять.
— Можно последний вопрос?
— Хоть десять.
— А ты кого-нибудь любил? Из жен?
— Я без любви не женюсь. Без большой и чистой.
Я все же легла ему на плечо. Это получается, что он и меня любил? Чего-то в это не верилось.
— Теперь время моих вопросов. Но я их шепну на ушко. Вот к примеру…
Я чуть его не оттолкнула, но Герман меня держал довольно крепко.
— Нельзя такое спрашивать! — возмутилась я.
— Так это же вопрос! — рассмеялся Герман.
— Так такое не спрашивают!
— А… надо сразу делать! — рассмеялся Герман. Опять наклонился к моему уху, обдавая его горячим шепотом.
— Ты извращенец!
— Милая, я твой муж. Разве ты могла выбрать в мужья такого типа?
— Отец был прав!
— Родителей надо слушать. Но ты же их не слушала, вот и попалась ко мне в объятья, — тихо рассмеялся Герман. — Будешь теперь мои сказки слушать.
— Это не сказки, а пошлые мысли!
— Так жена не хочет целоваться, так пусть хоть слушает, что мы могли бы сделать после поцелуев, — целуя мою руку, ответил Генрих. — Так на чем я остановился?
— Может просто спать ляжем?
— Так спи. А я немного поболтаю.
Это была самая странная ночь в моей жизни. Вначале мы болтали. Точнее он говорил, а я слушала. Потом мне показалось, что Денис проснулся, поэтому я пошла его проверить. Герман увязался за мной. Я поправила у Дениса одеяла. Прикрыла дверь и столкнулась с Германом, который потащил меня на кухню. Там мы ели печенье. Запивали его соком. Герман достал откуда-то мед. И все это было таким простым и спокойным, что мне казалось это сном. О чем я и сказала Герману.
— Ну почему же. Я просто хочу на тебя произвести впечатлением. Потом привезу тебя в замок, а там ты станешь героиней сказки про сумасшедшего мужика, который привозил жен и запрещал им заходить в одну комнату.
— Почему?
— Так говорю, что он сумасшедший. Вместо того, чтоб жен любить и с ними развлекаться, то он их ел! — довольно резко сказал Генрих. И тут же улыбнулся.
— Все хочешь меня напугать?
— Кто знает, — хмыкнул он. Налил мне молока. — С тобой вполне неплохо делить бессонницу.
— Спасибо.
— За что? Пока я ничего не сделал. Так. Чешу свой эгоизм. Вот если бы ты согласилась хоть на одно мое предложение, что я тебе прошептал…