— Вот скажи, Ульян, похож он на правителя замка? И какой правитель будет уводить жен друзей? Совсем совесть потерял.
— Жена не корова. Ее увезти нельзя. Только сердце похитеть, — сказал Артем, поднимаясь и нагло беря под руку. — Герман, нам пригнали первую партию мамонтов. Будешь кровь пробовать?
— А ты пробовал? — спросил Герман.
— Оставил эту честь тебе. Друзья-ученые говорят, что кровь у них съедобная.
— В тот раз они нам это говорили и с ящерами. Чуть не отравили, гады.
— Поэтому я и оставил честь отведать кровь тебе. К тому же когда ты помрешь, то королева станет вдовой, а я на ней женюсь, — довольно сказал Артем. Я посмотрела на Германа.
— Ульян, он всего лишь шут, который несет пургу. Денис, пойдешь больших зверей смотреть? — спросил Герман.
— Пойду.
— Артем, покажи пока Ульяне зимний сад. И не распускай руки.
— Обижаешь, как можно упустить такой случай?! — возмутился Артем.
— Ульян, ударь его по дурной башке за меня. Хорошо? — поморщился Герман, беря за руку Дениса.
— Герман, я его опасаюсь, — сказала я.
— Он безобидный, — отмахнулся Герман. — Больше языком болтает.
— Я с ним еще и целоваться умею, — довольно громко сказал Артем. После этих слов я освободила свою руку и отошла от Артема подальше, чем вызвала смех. — Пойдем, королева. Покажу тебе наши кусты и траву. Заодно познакомимся поближе.
— Давай оставим только просмотр кустов. А познакомились мы уже вчера.
— Нет, это было только прощупыванием почвы. Я в тебя даже пальчики не запустил, — сжимая и разжимая пальцы, сказал Артем. — Надо же мне узнать какая ты на самом деле, моя королева.
— Ты свои пальцы оставь при себе, — посоветовала я.
— С чего бы?
— Не думаю, что они у тебя лишние.
— Ты мне их отрубишь?
— Откушу.
Зимний сад состоял из большой светлой со стеклянным потолком, высокими окнами с видом на горы и липовыми окнами разукрашенными под морской берег. Я подошла к одному такому окну. Рисунок был выполнен так красиво, что казалось будто он реален. У меня создалось впечатление, что можно открыть окно и оказаться на морском берегу.
В саду было чисто. Деревья цвели. На кустах с малиной созревали ягоды в середине зимы, что казалось настоящим чудом. Если пройти дальше, где-то в дальнем углу комнаты, то там прятался от глаз бассейн с разноцветными рыбами.
— Здесь красиво и тихо, — сказала я.
— Сюда почти никто не ходит, — ответил Артем. — Кроме садовника и рабочих.
— Почему?
— Это детище было Марининым. Она с ним игралась. Герман сад оставил, но заходить сюда не хочет.
— Там такая была сильная любовь? — спросила я, вновь возвращаясь к окну.
— Не думаю. Когда Марины не стало, она уже было довольно таки в возрасте. Доживала в замке на почетном звании подруги. Герман уже другую подыскивал себе жену, — лениво ответил Артем. — Хотя до последнего все около нее крутился.
— Но ее призрак продолжает летать по дому.
— Да. Продолжает, — Артем поморщился. — С Германом что-то тогда случилось. Мне кажется, что он переосмыслил что-то, когда остался с ней в карете. Герман тогда вернулся другим. Более опустошенным. Очередная девчонка, которая умерла рядом с ним! В ней ничего такого не было. Как все.
— Ты слишком много думаешь об этой ситуации.
— Если я пойму, что в тебе такого…
— Не поймешь, — ответила я. — Герман прав, что до некоторых вещей надо дойти самому. Что еще покажешь в замке?
— А что тебя интересует? Могу показать красивый вид с башни. Пойдешь?
— Пойдем, — согласилась я.
— Надо только что-нибудь накинуть на плечи. А то там холодно.
Выход на башню был из сада. Рядом с выходом висели теплые куртки. Одну из них предложил взять Артем.
— А никто не будет против?
— Они общие для тех, кто хочет погулять, — ответил Артем. — Но гуляют на верхних площадках у нас мало.
— Почему?
— Надоедает. Все надоедает.
— Тебя послушать, так лучше отсюда бежать.
— Так и есть, — открывая дверь и пропуская меня вперед, сказал Артем. — Единственное развлечение, так это красотки.
— Я не твое развлечение.
— Почему это? Мне Герман подругу не привез.
— Так сам себе найди.
— Это надо выезжать в общество. Всякие там правила. Я их не успеваю запоминать, как они вновь меняются.
На верху башни было холодно, но красиво. Здесь все места были красивые.
— Тебе нравится?
— Да. Красиво.
С башни была видна дорога, по которой ехала телега. Вдалеке виднелся еще один замок, окна которого поблескивали на солнце. Холодный воздух кусал щеки, но это даже нравилось.
— Ты сама красивая. Я хочу тебя поцеловать, — неожиданно сказал Артем.
— Слышал, что сказал Герман? Он велел тебя чем-нибудь по голове ударить. Я тут вижу только льдышку. Ведь точно ей ударю.
— Почему? Разве я тебе не нравлюсь? — наголо смотря на меня, спросил Артем. — Я симпатичнее, чем Герман.
Он уже старый. Чего с него взять?
— Артем, у тебя болезнь какая-то, раз ты не можешь ни одной юбки пропустить?
— Я не могу пройти мимо красивых женщин. Ну кто, если не я вас поцелует и обнимет? М? — он начал медленно подходить ко мне. Несмотря на это я его не боялась. Наверное тут подействовали слова Германа, о безобидности Артема.
— Меня обнимать не надо, — сказала я.
— А поцеловать? — нависая надо мной, спросил Артем. Он был выше меня и этим пользовался, пытаясь задавить. Как будто я раньше не видела более высоких мужчин.
— Меня уже Герман поцеловал, — ответила я, отходя в сторону.
— Мое сердце разбито, — сказал Артем. Демонстративно изобразил разочарование.
— Может тебе театр создать? Ты будешь в нем играть все роли.
— Не понимаешь ты моей грусти, — сказал Артем. — Никто ее не понимает.
Он легко запрыгнул на край стены. Встал между зубьями.
— Все меня считают шутом. А я ведь не шут! В глубине души я король!
— Артем, слезь оттуда.
— Вы все надо мной смеетесь. Я устал от этого. Надоело!
Я не успела ничего ответить, как Артем шагнул со стены. Вот он стоял на стене, заламывая руки и запрокидывая голову, а потом его не стало. Я подбежала к стене. Облокотилась на нее, пытаясь разглядеть внизу Артема. Он подпрыгивал на натянутой ткани, которая окружала всю стену замка, и смеялся.
— Идиот!
— Видела бы ты свое лицо, — веселясь, сказал Артем.
— У меня чуть сердце не остановилось!
— Какая ты слабая! — падая на ткань, крикнул Артем. — Прыгай ко мне!
— Мне делать больше нечего? — бросила я, разворачиваясь и возвращаясь в зимний сад. Вернув куртку на место, я пошла искать Германа. Меня трясло после случившегося.
Когда я вернулась к столовой, то поняла, что заблудилась. И спросить дорогу было не кого. В коридоре было тихо. Тут откуда-то выскочила здоровая собака. За ней бежал молодой мужчина, крича остановиться. Но собака с рычанием и бешенством в глазах неслась вперед, не разбирая дороги. Я прислонилась к стене, давая им проход. Пошла дальше. При входе в замок было большой широкий зал. По нему носилась небольшая лошадь, где-то мне по пояс. Ее пытались поймать двое человек, но лошадь ловко от них убегала.
Я свернула в боковой коридор, где злая женщина кидалась грязными тряпками в здоровенного мужика. Тот ловко увернулся от тряпки, а потом подхватил ее, поцеловал в губы и взвалив на плечо куда-то потащил. Ведро и тряпки остались стоять посреди коридора. Я их подобрала и поставила к стене. Мимо пробежали дети. Откуда-то донесся страшный рев, который сотряс стены. Чем ближе я поднималась к комнатам, тем больше было шума. Но не рева, а музыки и песен. Несколько пар устроили танцы. Где-то явно была драка, потому что я слышала, как ломалась мебель.
Найдя комнаты, я спряталась в них, закрыв дверь. В комнатах было тихо. Спокойно. Я подошла к плитке. Поставила чайник. Когда вскипела вода, то появился Герман.