- Лучшими средствами в мире, - преданно заявила Вирджиния. - Можешь не волноваться, тетя; даже если я когда-нибудь уеду, все равно не позабуду всего того, что узнала от тебя: и о натуральных продуктах, и об овощах, и что единственный сахар, необходимый организму, - это мед от пчел в саду.
- Ты, безусловно, моя лучшая реклама, - признала тетя. - Но, дорогая, мир за окнами ждет тебя, и, когда немножко окрепнешь, ты должна вернуться и предстать перед ним.
- Зачем? - строптиво взъерошилась Вирджиния.
- Затем, что, во-первых, там твой муж, - ответила Элла Мэй, взяв в руки письмо, лежащее рядом с ней на кушетке.
- Я не хочу его видеть! Мы никогда с ним не встретимся! - объявила Вирджиния.
- Почему? Ты боишься? - удивилась Элла Мэй.
- Нет, не боюсь, - поправила Вирджиния, - а презираю. Он - охотник за приданым, человек, который польстился на взятку и женился на той, кого ни разу в жизни не видел.
- Звучит ужасно, я согласна, - признала тетя, - но должна тебе откровенно сказать, Вирджиния, он мне нравится. Он был таким спокойным, таким серьезным, когда все остальные только и знали, что бегали по дому с криками. Когда у твоей матери подкосились ноги, он отнес ее на кровать, послал за доктором, организовал слуг, и при этом все его слушались. Такой мужчина мне по душе. Он напоминает Клемента, моего мужа, когда он был жив.
- Мне все равно, кого он тебе напоминает, - грубовато ответила Вирджиния. - Я намереваюсь отделаться от него.
- Развод здесь не так легко получить, - спокойно заметила тетя, - и гораздо труднее в Англии.
- Но не захочет же он оставить меня при себе! - воскликнула Вирджиния.
- Ну, это ему решать, - ответила Элла Мэй. - Он всегда очень вежлив в письмах. Каждый раз интересуется, не может ли он быть чем-нибудь полезен. Наверное, Вирджиния, мне следует ответить, что ты снова на ногах.
- Нет! И еще раз нет! Ты не сделаешь этого! Слышишь, тетя? Ты не должна! Он может захотеть повидаться со мной, а я этого не перенесу.
- Я могу и не торопиться, - спокойно ответила тетя Элла Мэй, - но рано или поздно он все равно узнает.
- Каким образом?
- Если только ты не останешься здесь отрезанной от всего мира на всю жизнь, люди обо всем узнают.
- Какие люди? У меня нет друзей.
- Но есть пресса, - напомнила тетя. - Когда почувствуешь себя получше, загляни в нижний ящик бюро в гостиной. Там ты найдешь кипу газет, которые я сохранила для тебя, с фотографиями твоей свадьбы, с заголовками о твоей болезни. Невеста маркиза надолго заняла первые страницы многих газет. К тому же смерть твоей матери усилила драму.
Вирджиния всхлипнула.
- Ах, тетя! Что мне делать?
- Мне кажется, пора становиться взрослой, - ответила Элла Мэй. - Видишь ли, Вирджиния, ты никогда на самом деле ничего не решала. Тебе не позволяла мать. И хотя, я знаю, она была трудным человеком, думаю, ты сама была склонна уступать ей, чтобы только избежать скандала. А это так не по-американски уступать. Ты должна смело идти вперед и побороть в себе страхи, которые сама придумала, и не бояться людей. В конце концов они такие же, как и ты: их сердца бьются, их царапины кровоточат, и их так же посещают чувства тревоги и страха, беспокойства и подавленности.
Вирджиния помолчала недолго, а потом произнесла:
- Что ты хочешь, чтобы я сделала?
- Это решать тебе самой, - ответила тетя.
- Ты хочешь, чтобы я попросила его приехать сюда повидаться со мной?
- Полагаю, в скором времени нам придется сообщить ему, что ты выздоровела. Хорошо бы посмотреть на его лицо, когда он увидит тебя такой. Ведь он помнит тебя, какой ты была на вашей свадьбе.
- Я ненавижу и презираю его, - горячо произнесла Вирджиния. - Я потому и заболела, тетя, что в течение трех недель, после того как мама приказала мне выйти замуж, я лежала без сна по ночам и все время повторяла: "Ненавижу! Ненавижу!" Знаешь, я даже смастерила восковую фигурку из свечки и протыкала ее булавками, приговаривая: "Умри! Умри!" Мне няня рассказывала, что так поступают индейцы, если ненавидят кого-то. Но он не умер. А вместо этого приехал, и.., я вышла за него замуж.
Ее голос дрогнул, и она опять всхлипнула.
- Ты можешь смеяться, помня, какой уродиной я была, но и тогда я мечтала, что однажды полюблю. Все надеялась встретить человека, который полюбит меня, несмотря на мою внешность, и совсем не за деньги. Наверное, в глубине моей памяти жило воспоминание о том, как ты поступила всем наперекор и вышла замуж за любимого человека. Тогда мне было немного лет, но все же я запомнила, как мама с папой говорили, что ты глупо себя ведешь и что только ограниченные люди утверждают, будто жизнь без любви ничего не стоит. Но уже в то время я знала, что ты права.
- Моя бедная девочка! - тихо сказала тетя Элла Мэй.
- Я становилась все страшнее и страшнее, - продолжала Вирджиния, - но мечтать не перестала. Отправляясь спать, я всегда сама себе рассказывала сказку. Героиней была, конечно, я, а герой влюблялся в меня, потому что не знал, кто я такая. Иногда я случайно встречала его в парке. Иногда - в магазине. В толпе я теряла маму или отставала от гувернанток. Но потом, когда я поняла, как ужасно выгляжу, я стала представлять, что он - слепой. Я читала ему вслух из сострадания, а он влюблялся в мой голос. В конце концов мы играли свадьбу и были очень счастливы вместе, потому что любили друг друга не за внешность, а за душу.
- Вирджиния, дорогая! Если бы только я знала, - сказала Элла Мэй, но, подумав, добавила, - хотя, это не имело бы значения. Я все равно не могла прийти к тебе в тот огромный, подавляющий своими размерами дом. Да и твоя мать на порог бы меня не пустила.
- Сейчас, когда я думаю о прошлом, мне кажется, что мечты для меня были реальнее самой жизни, - продолжала Вирджиния. - И знаешь, тетя, я ведь работала над собой. Старалась быть достойной того человека, которому нужна была я, а не мои деньги. Упорно занималась, Когда меня на время оставляли жуткие головные боли. Я таскала книги из библиотеки. Они мне очень трудно давались, но я заставляла себя читать, полагая, что они разовьют мой ум.
- Я уверена, они это сделали, - улыбнулась тетя Элла Мэй.
- Надеюсь, - ответила Вирджиния. - Только, когда голова очень сильно болела, мне было трудно сосредоточиться. Но вообще-то, я прочитала массу книг. Ты будешь смеяться, но я изучила всю историю Америки и Британии и довольно длительный период истории Франции.
- Уверена, тебе еще пригодятся твои знания, - заверила Вирджинию тетя.
- Теперь ты понимаешь, - продолжила Вирджиния, - почему для меня брак с человеком, которому нужны только мои деньги, все равно что жизнь в аду. Это означает предать все то, во что верила, все свои мечты, стремления - все, ради чего я жила последние пять лет, с тех пор как начала взрослеть.
Наступило молчание, а потом вдруг Вирджиния опустилась на колени перед Эллой Мэй.
- Помоги мне, тетушка! - взмолилась она. - Помоги мне освободиться от него! Сейчас, когда я так изменилась - и все благодаря тебе, - сейчас, когда я превратилась в нормальную, обычную девушку, возможно, я встречу человека, о котором мечтала. Но сначала я должна освободиться, освободиться от этого охотника за приданым. Пожалуйста, помоги мне!
Тетя Элла Мэй взглянула в личико, полное ожидания. "Она прелестна, подумала Элла Мэй. - И не один, а целая дюжина в нее влюбится. Но она всегда будет относиться к ним с подозрением. Всегда будет задавать себе один и тот же вопрос: что им вскружило голову - она или деньги".
- Помоги мне, - умоляла Вирджиния, ее большие серо-лиловые глаза с длинными темными ресницами были полны отчаяния.
Тетя со стуком поставила миску с очищенным горохом на стол.
- Я помогу тебе, Вирджиния, - сказала она чуть резковато, - но сначала нужно приготовить обед. Нам необходимо хорошенько подкрепиться, а уж после можно решать важные проблемы.