Грустно улыбаюсь и киваю, но не могу отделаться от ощущения, что день безнадёжно испорчен.
Иметь таких друзей, как Хель и Дин — тоже подлинная честь, но много ли чести в том, что у меня появляются секреты, которыми я не могу поделиться даже с ними.
Что же мне остаётся?..
Не думать о том, что вызывает тревогу и дискомфорт. Концентрировать внимание на первостепенных задачах. И так по замкнутому кругу.
Моё лекарство от беспокойства и проблем.
Я действительно старалась не думать о том, что вызывало противоречия, раздирая душу на куски. День изо дня повторяла себе, что слишком загоняюсь для шестнадцатилетней девушки, и следует брать пример с сокурсниц моего факультета.
Но мне всё равно не удаётся быть такой же беззаботной как они, и приходится концентрировать всё своё внимание на учёбе. Моё наказание работой в хранилище наложило на меня серьёзный отпечаток, приобщив к тайне, полный масштаб которой был пока мне неизвестен. Эта тайна могла стоить мне жизни, как когда-то мастеру Лароу, но в последние дни своих исправительных работ я, наплевав на возможность наказания, пошла в дальний конец хранилища, вычитывая строчки последних свитков…
В самом первом воспевался героизм и сила духа. Дух, в котором был написан этот свиток, напоминал мне характер моей подруги — воинственный, отважный, честный с врагами и друзьями.
Во втором свитке описывалось становление последней династии «истинных» на землях этого мира и рассказывалось об основании древнего города. Рий-Схаш, «летящий в песках».
«Слово истины» — ритуал, тесно связанный с изначальной магией и магией крови. И снова говорилось про «истинных», и о том, как пробудить древнюю кровь. Также давалась ссылка на более ранние труды этого же автора, где он описывал ритуалы другого характера. Но, ни один упоминаемый там свиток в хранилище не встречался. И если не нашлось безумца, который сохранил запретные свитки, вероятно, что они уничтожены.
Далее я прочла историю создания этого мира, а точнее пары миров. Я уже слышала подобное на уроках, и нового почти ничего не было за исключением одного акцента.
Неразлучные. В этом их сила и величие. Двуединые миры, неделимые близнецы, чья разлука обернётся смертью всему живому…
Походит на предупреждение или пророчество. Но если вспомнить ту же историю, что миры всё-таки разделены и в одном из них обитают демоны… и так уже тысячу лет. Жители обоих миров ненавидят друг друга, но пока все живы и глобальной катастрофы не произошло.
Вернув свиток на место, я взяла в руки последний трактат — «Обручённые ветром». Красивое название, навевающее мысли о любовном романе.
И действительно, моим глазам предстала практически целая поэма, рассказывающая о помолвке двух влюблённых. Никаких колец, никаких гостей и цветов с клятвами верности. Только сверхъестественный ветер, пронизывающий само пространство миров, «истинная» кровь и благословение близнецов.
Стань жизнью моей и руку мою возьми
Крылом моим будь, по ветру миров лети
Стань огнём моим в сердце, сиянием глаз
Будь кровью и плотью. Или рассыпься в прах…
Красиво. Жестоко. Но раса, зовущая себя «истинными», даже в любви не терпела компромиссов. Их помолвка была испытанием на искренность и любовь. Слова, язык тела и даже мысли могли быть обманчивыми, но испытание расставляло всё на свои места. Посмевший обмануть погибал, рассыпаясь в прах, который развеивал ветер миров. Пара, выдерживающая испытание, заключала союз длиною в вечность.
***
На следующий день в голове снова прокручивались слова поэмы, когда я заканчивала перебирать книги в главном зале. И я даже не заметила, как появился Тиравиель. Впрочем, на то он и эльф, чтобы ходить бесшумно.
Он поймал меня на непроизвольной улыбке, которую вызвали у меня мысли о том, что даже не мечтала всерьёз жить такой вот жизнью — общаться с эльфами, оборотнями, вампирами и уж подавно не собиралась быть ведьмой с самой настоящей магической метлой.
— Владислава. Я хочу сделать тебе предложение и надеюсь на положительный ответ, — вдруг выдал этот остроухий, когда я начала спускаться со стремянки.
В итоге я оступилась и полетела вниз. Ещё бы не упасть тут, когда такие красивые и обходительные мужчины вдруг собираются какое-то предложение делать.
Он не дал мне грохнуться об пол, подхватив на руки, немного нахмурившись и глядя сверху вниз.
— Влада, хочешь поработать тут младшим хранителем на полставки? — спросил он, аккуратно ставя меня на ноги.
Я вдруг представила себя все семь курсов прозябающей тут каждый выходной, и мне стало страшно. Совсем потеряюсь для друзей ведь.
— А что я должна буду делать? — спросила я, бросив на эльфа затравленный взгляд.
— Будешь хранить запасной ключ и поработаешь над каталогами в свободное от учёбы и других дел время. Тебе даже не нужно сидеть здесь. Я буду тебе приносить каталоги, которые нужно будет обновить, а ты будешь делать по мере сил. Согласна?
— Мастер Тиравьель, почему мне кажется, что здесь есть какой-то подвох? — поинтересовалась я, решив быть предельно честной.
— Никакого подвоха, я просто хочу хоть чем-то помочь адептке, которая в этой помощи нуждается, — он устало вздохнул и бросил на меня такой насмешливый взгляд, что даже стыдно стало. — Брось, Влада, я знаю, что у тебя тут никого нет. На стипендию особо не разгуляешься, а ты девушка и тебе скоро нужно будет покупать красивую и тёплую одежду.
Он меня смутил. И как ни странно тем, что был прав. Я хотела покупать удобную одежду и в выходные ходить в том, что действительно мне нравится, а не в единственном, что у меня имеется… Кроме того, скоро осень, а потом и зима. И не хотелось, бы прозябать в стенах Академии просто потому что выйти не в чем.
— Я согласна, мастер Тиравьель. — ответила я и заметила, как его лицо расслабилось, а в глазах показалось одобрение, тут же сменившееся насмешливой искрой.
— Зови меня, Тир и можно на «ты».
— Но… вы старше и вообще…
— Влада, я никогда в друзья не набиваюсь и если делаю такое предложение, то значит, хорошо его обдумал. Ты что-то имеешь против?
— Нет, — поспешила, заверить его я.
— Тогда помолчи лучше, коллега, а то у меня уже руки начинают чесаться от желания тебя выпороть за излишнюю стеснительность. Пойдём лучше чай пить.
Он протянул мне руку, приняв которую, я тут же оказалась в серебристом мареве, перенёсшим нас прямиком в столовую.
— Если честно, хотелось тебя пригласить в более уютное место, где делают вкуснейший в этом городе чай, но… боюсь, твои друзья мне этого не простят.
Я хихикнула, переводя взгляд с Хель на Дина. Вид у обоих был удивлённый, но я знала, что никого представлять не нужно. Они и без меня перезнакомились уже.
***
В город мы отправились уже после того, как получили свою первую стипендию. По кислому взгляду товарищей я поняла, что на это особо не разгуляешься и с покупками не спешила, решив приобрести себе тёплые вещи уже после того, как получу вторую стипендию и первую зарплату младшего хранителя.
Но день проходил великолепно и без особых трат. Город хоть и не являлся столицей, но впечатлял своей архитектурой и размерами. Всегда мечтала жить в таком.
Хель рассказала, что он был построен за несколько лет до начала войны и даже сохранил свидетельства былых времён. И я верила ей, своими глазами увидев статую Неразлучных, где витая надпись, ставшая для современных горожан не более чем узором, гласила «Единство». Также заметила надпись на гигантской арке из чёрного мрамора, находящейся перед главной площадью. Мягкий узор рун истинных сообщал миру о главных ценностях древнего народа — зове сердца и голосе крови. Напоминания о древней расе были всюду, что вызывало вполне закономерное удивление. За что их с таким рвением уничтожали? Не у кого спросить.
Близость тайны и смертельного запрета щекотала нервы, поднимая с души беспокойство, подобное ветру вздумавшему играть с бессвязными мыслями, словно с ворохом опавших листьев.