У нашей эльфийки братьев было пятеро! Но, ни разу и никому она не уступала своего места. Даже напротив, однажды пыталась занять место брата, из-за чего у них разгорелся небольшой скандал с выяснением отношений и поединком уже между родственниками.
Рассказывала всё это Хель с горящими от восторга глазами, отчего Дин хмурился и с трудом сохранял привычное хладнокровие. Мне хотелось пнуть его под столом ногой и поинтересоваться о том, только ли он осознал то, с кем связался. Надеюсь, у парня хватит ума не заставлять свою девушку менять свои привычки.
Остаток лета Хель участвовала в так называемых «очистительных рейдах», которые проводили под патронажем короны. У них на юге с нечистью было побогаче и периодически приходилось сдерживать распространение безумных орд волколаков, а также бороться с порождениями местных злодеев. Как и все дроу те подходили к процессу воплощения собственных противозаконных планов творчески и с душой, а потому стычки были масштабными, с подключением отрядов нечисти, зомби и магических мутантов. Весело жили дроу, но другим принимать участие в этом веселье запрещали, называя происходящее «внутренними государственными делами».
В итоге у нашей беловолосой воительницы был самый внушительный по записям дневник, где она очень неаккуратно и размашисто делала записи. Вообще, на такую глупость, как записи у девушки времени не хватало, но она очень старалась, пользуясь любым удобным случаем.
Бедняга Дин ей дико завидовал. Это было видно по его взгляду и рассказу о собственной практике. Ему пришлось делить практику с другими некромантами, прочёсывающими границу королевства дроу на юго-востоке. И всё бы ничего, но им жутко мешала компания боевых магов, которым было всё равно кого уничтожать умертвия или другую нечисть. Хотя в защиту магов да будет сказано, иногда выбора просто не остаётся. И выбравшееся из болота умертвие проще уничтожить, чем бегать с ним «на хвосте» в поисках некроманта.
Как и ожидалось, сыны клана Серебряного Ворона отделались лишь общими фразами и постарались отшутиться по поводу своей практики. А глаза у обоих были печальные-печальные. Оказывать влияние на кого-либо им ещё было запрещено, слишком неопытные, да и по статусу не положено. А вот всяческие проверки и чтения устраивать стало практически ежедневной обязанностью.
Когда настала моя очередь рассказывать, все уставились на меня с таким живым интересом, что я даже смутилась. На мою, лежащую на столе руку, легла тёплая ладонь Тиравьеля, который легонько сжал мои пальцы.
На фоне того, что поведала нам Хель, собственная жизнь в Чернокосье казалась ещё более унылой. Но я всё же собралась с духом и принялась рассказывать.
То, что мне пришлось лететь ночью на спасение какой-то деревенской девицы, друзей жутко возмутило. Они все понимали мои мотивы, но считали, что я поступила бы правильно, оставшись ночью на территории храма. Оборотни Чернокосья тоже никому не понравились. Близнецы и вовсе пылали от гнева и жажды мести, узнав по какой причине на меня взъелись. От Хель же я уловила пристальный осуждающий взгляд. Конечно. Она меня предупреждала о последствиях.
Зато подробности о внезапно заболевшем вожаке оборотней порадовал всех. Даже близнецы о своём желании отомстить тут же забыли.
— А кем всё-таки оказались те двое? — вдруг спросил Дин.
Я плечами только пожимаю. Этого я и сама не поняла. Зато вспомнила немаловажную деталь.
— Блондина я тут раньше видела, в Кхаэссе.
Пальцы Тира на моей руке дрогнули, и я пожалела, что не обладаю даром эмпатии. Уж очень сильное в тот миг возникло ощущение, что он о чём-то догадывается.
— Где? — тут же спросила Хель.
— Когда пришла поступать, он меня дверью сшиб, — от удивлённой физиономии эльфийки, я захихикала и добавила: — Ничего, я ему отомстила.
— Лишаём? — поинтересовалась подруга с жадным любопытством.
Представив Сайра с головой, покрытого лишаями, я расхохоталась. Хотя больше всего я мечтала увидеть такой ту красноволосую.
— Я его тоже сшибла. Правда почти и не дверью…
Вспомнив обстоятельство своей «мести», я замолчала. Под столом меня тут же требовательно и основательно пнули. Дроу жаждала подробностей. У Тира отчего-то даже желваки заходили на скулах.
В мутное окно ударил первый закатный алый луч, как символ моего спасения.
— Ой, мне уже пора… — пролепетала я, вскакивая с места и бросая виноватый взгляд из-под ресниц на Тира.
— Я провожу, — сказал он, но дроу уже ухватила меня под локоть и готова была буксировать ко входу.
— Напровожаешься ещё, а у меня дело важное, очень срочное, — протараторила подруга, ответив на гневный взгляд Тира, холодной невозмутимостью.
— Хорошо. Влада, увидимся вечером. Нужно обсудить план твоей работы, — произнёс он тоже стараясь казаться равнодушным, но было поздно. Его вспышка гнева была мною замечена. Собственник длинноухий.
Остальных это, похоже, только развеселило.
До Академии мы с дроу практически летели, а не шли. Но я успела поведать о столкновении с блондином во всех подробностях. А потом не выдержала и рассказала, как он меня до храма провожал, чтобы попрощаться.
— Есть у меня одна мысль… — вдруг сказала подруга и припустила к Академии так, что мне пришлось юбки придерживать. Когда мы влетели в мою комнату, она и вовсе скомандовала. — Раздевайся!
— Что?
— Быстрее! Пока твой эльф не пожаловал!
Дроу заперла дверь, а я решила с ней не спорить и разделась.
— Всё снимай, — хмуро буркнула эльфийка. — Можешь на всякий случай в ванну зайти, а то вдруг явится.
Я послушалась и зашла в ванную комнату. Эльфийка юркнула следом.
— А теперь лучше расслабься и прикрой глаза. У меня в этом опыт небольшой. Только один раз делала.
Доверие к подруге всё же было сильнее, чем смущение и я повиновалась.
По коже тут же пробежал едва ощутимый ветерок. Дроу зашептала слова какого-то заклятия. Прошло какое-то время, прежде чем девушка шумно выдохнула и, коснувшись горячими пальцами места, которое уже и бедром назвать сложно, громко поинтересовалась:
— И чем же вы таким интересным ещё занимались? У тебя маячок почти на попе.
Открыв глаза, я тут же покраснела. Сама не помню, чтобы меня там трогали. Да я не могла бы не заметить такого.
— Он меня только за талию и руки хватал… — попыталась возмутиться я.
— Какая же у тебя низкая талия, подруга, — хихикнула дроу.
Я готова была обидеться. Замоталась в самое большое полотенце и спросила:
— Ты мне не веришь?
— Верю, но понять не могу, как он тебе эту гадость вколол, а ты даже не почувствовала. К счастью, эта штука отслеживает твоё местонахождение, только и всего.
— Я больше понять не могу, зачем за мной следить, — призналась я, хотя больше меня занимал вопрос, что за дрянь оказалась у меня под кожей. Да и слышала я о подобном впервые.
— Чтобы использовать, зачем же ещё. Ты — ведьма, а вы сейчас на вес золота. Кстати, что это у тебя за украшение?
Её пальцы пробежались по чёрной изящной вязи на моём предплечье.
— Свет во тьме. Милосердие. Начало пути, — произнесла я, касаясь пальцами названых слов. — Это надпись на языке, звучавшем более тысячи лет назад. Она появилась у меня после посещения храма Халлэ.
Глаза дроу расширились от удивления.
— Ты хочешь сказать, что понимаешь эти каракули?
— Я понимаю любой язык и любую письменность. Это мой дар, который я храню в секрете. Ты — первая, кому я доверилась. Тир знает только о том, что я понимаю древнеэльфийский.
— Невероятно, — прошептала Хель. — Настолько невероятно, что даже жутко.
Согласна с ней. Потому что этот дар — не просто магия, а чудо. То есть то, что выходит за пределы местных представлений о природе вещей. И такие чудеса раздают только боги или демоны. В милость богов верится в последнюю очередь. Зато в коварство демонов в мире от них пострадавшем поверят охотно.
Дроу хотела задать какой-то вопрос, но осеклась, прислушавшись. Я тоже замерла, следуя её примеру. В комнате кто-то был.