— Плохой человек, — резюмировал домовой, и я с ним от всей души согласилась.
Поднявшись и отряхнувшись, я крепче сжала метлу. Затем вздохнула и потянулась к ручке. К счастью, дверь больше не стала выкидывать сюрпризов вроде ненормальных блондинов, а легко поддалась. Взору открылся небольшой тёмный коридор, в конце которого маячила ещё одна дверь.
Я осторожно зашла внутрь и несмело направилась вперёд. И ещё издали услышала голоса людей, доносящиеся из-за двери.
— Непростые первокурсники нам попались нынче, Харольд, — говорил женский голос. — Одни вампиры чего стоят, и огневик этот, которого магистр лично притащил…
Раздался приглушённый мужской смех.
— Да, интересные ребятки. Последний день отбора порадовал. Хорошо, что он позади и завтра уже начнутся занятия…
Позади? Нет, только не это!
Последние шаги я почти долетела и вместо вежливого стука забарабанила в дверь, сама тут же испугавшись и устыдившись.
Послышалось приглушённое и недовольное: «Кого там принесло?» и уже более громкое:
— Войдите! — сказанное мужским голосом.
Открыв дверь, я быстро шагнула внутрь и оказалась в просторной и полупустой комнате с высоким потолком и большим окном с цветным витражом, на котором был изображён огромный огненный цветок. Изображение из стекла улавливало свет, исходящий от трёх светильников, висящих прямо под потолком, и казалось, что пламя живое. В дальнем конце комнаты был расположен длинный деревянный стол, за которым расположились двое — женщина и мужчина средних лет.
Женщина носила аккуратную высокую причёску, в которую были тщательно уложены её чёрные волосы, и одета в строгое чёрное платье с белым воротником и кружевными манжетами, отчего напоминала воспитательницу. Но выражение лица и особенно улыбка у неё оказались довольно добродушными. Мужчина напротив, казался хмурым. И ни легкомысленно взъерошенные тёмные волосы, ни беспечно распахнутый камзол тёмно-алого цвета, не могли ввести в заблуждение. Каким-то безошибочным чутьём, я поняла, что именно он тут главный.
— Добрый вечер. Я поступать! — выпалила я, с надеждой уставившись на обоих.
— Для кого-то, может быть, и добрый, — насмешливо проговорил мужчина, сфокусировав на мне свой мрачный взгляд. — Набор уже завершён. Вы несколько опоздали. Мест в общежитии уже нет, придётся вам попытать удачи в следующем году.
Всё так прекрасно начиналось, а теперь ощущение, словно крылья подрезали. Неужели зря шла, зря спешила? Я едва не расплакалась от обиды. Спас положение домовой.
— Пусть не брешет, в женском крыле общежития ещё есть места, — раздался сердитый голос из метёлки.
Но сказано это было слишком громко, чем хотелось домовому, да и акустика в полупустом помещении была хорошая…
Затем мы спустились по лестнице, и я с восхищением могла наблюдать за первым видимым проявлением магии. Женщина просто вытянула перед собой руку, и с неё сорвался светлый огонёк, который охотно полетел впереди, освещая нам путь.
— Каждое здание, включая общежития, связаны между собой общим подземным ярусом, — говорила она, пока мы шли. — Здесь же внизу находятся архивы с устаревшими книгами и материалами, а также лаборатории некромантов.
«Это значит… это значит, здесь могут быть зомби», — с ужасом подумала я и постаралась идти быстрее, чтобы не отставать от матушки Исмин.
— Нынешний год оказался богат на одарённых, вот Харольд и вредничает. Но ты не переживай, учитель он хороший.
— Извините, а что он будет преподавать? — поинтересовалась я.
— Боевую стихийную магию и самооборону. Но ты — ведьма и на практике тебе пригодится только вторая часть предмета, первую достаточно будет знать в теории. Там где маги берут силой, тратя уйму энергии, ведьмы привыкли договариваться. Как я поняла, сегодня ты приручила домового. Договорилась с ним. А что бы сделал боевой маг? Уничтожил или принудил силой. Мы живём в согласии с собой и природой.
Когда подземелья Академии уже начали казаться мне настоящими лабиринтами минотавра, мы, наконец, свернули в один из коридоров и поднялись по винтовой лестнице. Взгляду предстал уютный холл, освещённым мягким приглушённым светом, явно магического происхождения. Матушка постучала в дверь, располагавшуюся прямо напротив входа. Тут же дверь открылась и на пороге появилась молодая темноволосая женщина с внимательным цепким взглядом зелёных глаз.
— Комендант Силайрис, — обратилась к ней матушка Исмин. — Определите адептку Владиславу, пожалуйста, и выдайте, что положено.
— Но места остались только в той, самой холодной угловой комнате на пятом этаже, — сухо заметила она.
— Есть пустая комната, и есть адептка. Заселяйте, — устало проговорила моя провожатая. И уже мне. — Увидимся на занятиях, Владислава.
И моя будущая наставница покинула нас, выйдя через парадный ход, ведущий на улицу.
— Ну, пошли, адептка. — хмыкнув, произнесла Силайрис, направляясь по широкой лестнице.
Да здесь многолюдно, если заняты все пять этажей, а это только женское общежитие. Правда, кроме коменданта я пока никого не видела, только слышала весёлые голоса, доносящиеся из коридоров и отдалённый топот ног. И лишь на пятом этаже нам встретилась пара девушек, которые проводили нас заинтересованными взглядами.
В конце коридора, Силайрис остановилась и, достав из кармана ключ, сказала:
— Видимо, сейчас подготовят постановление о зачислении, и я тогда принесу форму и всё остальное. Располагайся.
Затем повернула ключ в замке и, открыв дверь, передала его мне.
Комната оказалась неухоженной, пыльной, но ничего ужасного в ней не было. Даже напротив, ожидая худшего и увидев своё новое обиталище в реальности, я обрадовалась. Здесь имелась добротная кровать из какого-то тёмного дерева, а также стол и пара стульев. Шкаф оказался встроен в специальную нишу, в которой обнаружилась и запасная кровать. Но больше всего мне понравилось наличие отдельного санузла с горячей и холодной водой, а также отсутствие зеркал. Вот и прекрасно. А я-то боялась, что придётся ванны принимать в тазу или кадушке.
Поставив метлу в почётном углу у входа, я предложила домовому располагаться и хозяйничать, а сама с невероятным облегчением сняла с плеча сумку. Повесила её на крюк, чтоб не мешала и отправилась туда, где видела ведёрко да ветхую тряпку.
— Хозяйка, ты это не очень усердствуй, — ревниво напомнил мне домовой, когда я, закатав рукава, устроила борьбу с годовалым налётом пыли и паутины. Конечно, устала невероятно, но не до такой степени, чтобы уснуть в такой грязи.
Открыв окна, одно из которых находилось в ванной комнате и выходило на мужское общежитие, а другое, с обзором на задний двор Академии, находилось прямо напротив письменного стола, я принялась за уборку. Правда мебель пришлось подвигать, чтобы убрать пыль и оттуда.
Уборка подходила к своему завершению, когда в дверь раздался стук. Как оказалось, вернулась комендант Силайрис, гружёная по макушку периной, постельным бельём и какими-то бумажными пакетами.
— Адептка Владислава Светлая. Получите и распишитесь, — выдохнула она, роняя свой груз на уже протёртую от пыли кровать, а затем подавая бланк и карандаш.
Я расписалась и с запозданием поняла, что понимаю каждое слово, написанное в бланке, несмотря на то, что русским языком это не было.
Пробудись и прими мой дар.
Осознание пронзило яркой вспышкой, и было абсолютно безошибочно. Дар Гекатоса — понимание языка и письменности.
— С тобой всё в порядке, ведьмочка? — поинтересовалась Силайрис, заметив моё замешательство.
— Да-да, просто устала, — ответила я с виноватой улыбкой и почти не солгала. Я и в самом деле очень утомилась.
— Что ж, доброй ночи, адептка, — кивнула комендант и покинула комнату, оставив меня одну.