— Я расстроился, — коротко бросил он мне.
«Бля…»
— И почему? — я очень старалась говорить спокойно и максимально доброжелательно.
— Ты меня перебила.
— Что?!
— Я два раза начинал говорить, а ты мне просто заткнула рот. Ты же знаешь, я терпеть этого не могу.
У меня начал дергаться глаз.
— Я не хотела дослушивать то, что ты мне говорил. Что я должна была делать?
— Дослушать.
— Даже если мне было неприятно это слышать?
— Да. И кроме того, откуда ты знаешь, что именно я хотел сказать? Я же не договорил.
«По опыту блядь знаю. По богатому сука опыту наших регулярных ссор на эту тему!»
К дергающемуся глазу добавилась боль, прицельно бьющая в висок. Я задолбалась ругаться, вот честное слово. Но Саша и правда выглядел очень обиженным и расстроенным, поэтому я сделала то, что могло исправить ситуацию прямо сейчас. То, чего он от меня ждал.
— Прости, что я тебя перебила.
Он длинно вздохнул. Похоже, что этого было недостаточно. Ладно, прогнемся еще сильнее.
— Я постараюсь больше так не делать.
Саша кивнул, на лице мелькнула слабая улыбка. Ну слава тебе Богу, оттаял!
Муж припарковался возле здания с вывеской «Главгосэкспертиза России», и я потянулась к нему с привычным поцелуем. Блин, целоваться же намного приятнее, чем ругаться. Почему тогда вторым мы в последнее время занимались гораздо чаще, чем первым?
— До вечера.
— До вечера, милая, хорошего дня.
На работу я шла, чувствуя огромное, просто гигантское облегчение. Наконец-то я пришла туда, где не надо было ни под кого подстраиваться и где не требовалось угадывать чье-то настроение. Единственное, что нужно было делать на работе — работать. И это был кайф.
Я очень надеялась, что Саша не додумается поставить мне ультиматум: или я, или моя работа. Потому что выбор в этом случае будет очень и очень непростым.
Моя профессия называлась длинно и непонятно — специалист по ценообразованию в строительстве. Нас по всей стране насчитывались единицы, мы были охеренными и очень нужными. Такими нужными, что когда я заикнулась Вере — начальнику управления ценообразования в Москве — о том, что раздумываю над декретом, она сначала чуть вместо меня не родила, а потом взяла обещание, что даже если я и уйду в декрет, то буду работать из дома. Денег на няню они, если надо, добавят. С беременностью, правда, пока как-то не складывалось, но я, если уж говорить честно, не то чтобы рыдала в уголке по этому поводу. Стоило мне представить, что придется засесть безвылазно дома — тут же зубы от тоски сводило. И это еще не факт, что Саша придет в восторг от моих планов продолжать работать с младенцем наперевес — и вообще разрешит брать няню. Он классный — правда! — но представления о том, что должна или не должна делать женщина, у него иногда бывали замшелыми, хоть он и не сильно старше меня. Всего на шесть лет.
— Привет, Лер!
— Ага, и тебе.
Я прошла в наш с Марусей кабинет и тут же скинула нахер эти туфли. Каблуки — это красиво, сексуально и все такое, но капец же как неудобно. Я бы с удовольствием ходила на работу в чем-то более приятном, но к нам порой в формате «вы не ждали нас, а мы приперлися» заваливались всякие приближенные к власти ребята, типа министра строительства, транспорта и дорожного хозяйства или губернатора. Так что нас очень просили выглядеть хорошо. Типа мы не только умные, но и красивые девочки. Такая вот услада мужских глаз.
Я налила себе кофе и устроилась в кресле, разгребая почту и попутно выясняя, что за паника была в рабочем чатике. Оказывается, нас задалбывали по строительству детского сада. Им там не хватило заложенных денег и смету надо было увеличивать примерно в два раза, а для этого субъект хотел от нас срочный перерасчет. Ну это ладно, не страшно. Оно, конечно, горело, но не так чтобы адским огнем. До планерки вполне могло потерпеть.
В 9:30 к нам пришел еще Вадим из соседнего кабинета и Ольга — начальница нашего филиала. Мы быстренько поставили задачи на день, разошлись по кабинетам и до двенадцати могли спокойно работать, зная, что никто нас пока не потревожит. Я очень любила именно эти часы, когда Москва еще не проснулась и не доебывала звонками, и можно было погрузиться в работу по максимуму.
Что я делала? Я считала индексы. Коэффициенты, на которые нужно будет умножать стоимость материалов, чтобы посчитать, во сколько в итоге встанет строительство объекта. Эти индексы зависели и от самих объектов (ну типа школа строилась или водопроводная сеть), и от того, где строили. На Чукотке были совсем другие индексы, чем в Краснодарском крае. В общем, человеку моей профессии нужно было держать в голове много цифр, факторов и делать все быстро и четко.