Боевые порядки противников отчаянно смешались. Но за первым эшелоном ледового воинства успех развивал второй эшелон. В его составе был эсэсовский танковый батальон — «тигры» и «пантеры» наползали на живых людей, рыкали пушки. Его поддерживала усиленная рота киборгов — быстрых, начинённых оружием, стрелявших очень много, но почему-то всё время мазавших.
Свежие, ещё не потрёпанные страшной битвой ледовые силы расширяли бреши, добивали недобитых — точнее не просто добивали, а жадно рвали на части.
Оборона снова дрогнула. Прогнулась. Увидев, что противник отступает, вся нечисть с гиканьем устремилась в намечавшееся место прорыва. Она визжала, голосила. Нетопыри карабкались один на другого. Они потеряли разум в предчувствии близящегося конца сражения и пира на весь мир, где каждый получит свой кусок человечины! Они облепляли свои ползущие вперёд жукообразные броневики и танки, закрывая механикам-водителям обзор и мешая вести огонь.
Казалось, ничто не остановит ледовое воинство!
И тут, перед последней оборонительной линией их встретил резерв, который хранили до последнего момента. Латники, рыцари Христовы в заговорённых доспехах устремились вперёд, даря направо и налево смерть. От ударов их мечей вампиры корчились и расплывались мутной жижей, зомби разваливались на сухие, шелестящие куски.
Введённые резервы солнечной рати позволили восстановить паритет.
Натиск дорого обошёлся ледовому воинству — оно потеряло большинство бронеходов и летательных аппаратов. Весы в битве в небе качнулись в пользу Цитадели. Каплевиднеые ледовые гравиистребители взяли в клещи драконов, но ничего не могли сделать с их колдовскими шкурами.
— Провал закрывается! — донёсся в наушнике, вделанном в рыцарский шлем Светлого Князя, голос с командного пункта.
Князь на миг попал в зону затишья, и стоял, опустив меч.
— Хорошая весть, — воскликнул он.
— У них не хватило энергии на большее, — доложил дежурный полковник.
— Отлично!.. За мной, кто за доброе дело! — и Светлый Князь с новой силой попёр на врага.
На миг в битве установилось хрупкое равновесие. Говорят, ледовые воины не знают страха и сомнений. Но сейчас они ощутили, что их усилия ни к чему не приводят. Что самый отчаянный напор разбивается, как волна о волнолом.
И тут с новой силой навалилась свежая ударная группа солнечной рати. Латников — воинов Христовы, воевавших с сарацинами и неверными, ходивших за гробом Христовым, поддерживали десантники третьей мировой войны 1988 года. Десантники видели, как вскипают атомные грибы, они знали, что такое ядерный кошмар, и их не могло испугать уже ничто ни в одном из миров. Они умело работали лазерными пробойниками и автоматами. Они знали толк в своём деле.
Гремели выстрелы, звенела сталь. Мелькала палица Ильи Муромца и меч Конана-варвара.
Ледовое воинство дрогнуло…
И начало отступление!
Враг покатился назад, оставляя на поле боя почти все свои боевые машины. Горели «Тигры» и ванхватские шагающие бронеходы. Эсесовская пехота из мордатых отпетых вояк, прошедших Сталинград и Курск, дрогнула первой. Человеческое сердце — это не мёртвая плоть зомби. Но, оказывается, и зомби, вампиры, нечисть тоже не лишены страха. Они знали, что такое паника.
С огромным трудом ледовым командирам удалось превратить бегство в организованное отступление и уберечь свои войска от полного разгрома.
А тем временем лиловый туман пошёл клочьями. Он светлел. С холодной стороны ещё прибывали отдельные подразделения. Но поток становился всё меньше, пока не иссяк совсем.
Ледовые инженерные подразделения начали закрепление на местности.
Сил на преследование у солнечной рати не было.
Отпор агрессору дорого обошёлся Цитадели. На поле сражения осталась треть авиации. Почти вся бронетехника, прикрывавшая Северный укреплённый район, была пожжена. Полегло немало добрых воинов. Многие были ранены.
Степан и Лаврушин в сопровождении Горца шли по подземным ремонтным мастерским. Бледным резким светом били газосварочные аппараты по глазам. Сыпались искры. Стучали молоты. Люди в чёрных комбинезонах возились около повреждённых летательных аппаратов. Некоторые вообще непонятно как удержались в воздухе и дотянули до посадочных полос — настолько они были помяты, изрешечены пулями, обожжены лазерными лучами.
Инженер-полковник доложил Горцу о ходе восстановительных работ.
— Половина машин уже ни на что не годны, — вздохнул он.