Лаврушин неопределённо пожал плечами. С таким собеседником лучше не трепать языком лишнего.
— Не знают, — хохотнул Кунан. И как-то по домашнему, мило погрозил пухленьким пальцем. — Ух вы, проказники. Так с чем пожаловали?
— Я не понимаю, о чём разговор, — виновато развёл руками Лаврушин.
— А-а, не понимает… Невежливо это, — продолжал ломать комедию Кунан. — Я же очень терпелив. Ох, как же я терпелив.
Он обошёл землян, разглядывая их, за ним неотрывно следовали телохранители.
— Нормальный человек из себя бы вышел, — продолжил он. — Ногами бы затопал. А я — само долготерпение.
— Мы — жители Джизентара и ваши подданные, Звездоликий, — Лаврушин поклонился низко, как положено по ритуалу. Больше всего он боялся за Степана — что тот из упрямства отчебучит что-то.
Положение землян было аховое. Надеяться, похоже, не на что. Но пока человек жив — может что-то измениться. Главное, не терять самообладания. Пока что это получалось. Психологи Тании ели хлеб не даром.
— Жители Джизентара, — кивнул Кунан.
— Точно так, Звездоликий, — Лаврушин не счёл за труд поклониться ещё глубже.
— Так вы же всё врёте, — обрадовано всплеснул руками Кунан.
Он ещё раз обошёл землян, и встал напротив, уперев руки в мясистые бока.
— Врёте, врёте, врёте… Я всегда вижу, когда врут.
— Звездоликий людей насквозь видит, — грозно гаркнул Кунджин, неумело пытаясь польстить диктатору. Так громогласно он орал в молодости, поднимая своих растерявших мужество солдат в атаку.
Кунан подошёл к невероятному аппарату и погладил пульт. Потом крикнул телохранителю:
— Ты, иди сюда!
Для своего двухсоткиллограммового веса охранник двигался неестественно легко и быстро. Кунан нажал кнопку, направил на своего подданного штуковину, напоминающую грамофонную трубу. Стеклянное кольцо, возвышающееся над аппаратом, засветилось синим светом.
— Индикатор биополя, — Кунан погладил пульт. — Тоже кое-что можем.
Аппарат совершенно не походил на изящную «отвёртку» Инспектора. Но всё равно это был индикатор биополя. Надежда на то, что Кунан не сумеет его создать, лопнула. Теперь Звездоликий расшифрует до конца «Книгу седьмого взмаха», потом его умники доведут аппарат до необходимой чувствительности — на это понадобится несколько месяцев. Потом Кунан отыщет человека с подходящим индексом биополя. Тот войдёт в резонанс с «ключом». И хранилище оружия у Кунана в руках. Инспектор может просто не успеть послать новую группу.
— Синий, — воскликнул Кунан, показывая пальцем на кольцо. — А вы засветитесь красным. А это будет означать одно — вы с Тании. Проверим?
— Проверим, — с азартом воскликнул Степан, делая шаг вперёд.
— А если красный — что делать будем? — спросил Кунан насмешливо.
Степан шагнул под «патефонную трубу», телохранитель подался вперёд, намереваясь растерзать того, кто приблизился к хозяину на непозволительно близкое расстояние, но Кунан жестом остановил его.
Кольцо засияло ровным синим светом. У диктатора округлились глаза. Он обернулся к подчинённым и возопил:
— Вы кого мне приволокли?!
— Звездоликий, это они, — почти не разжимая губ процедил Друвен. От этого голоса веяло преисподней.
— Почему синий свет? Повешу техников!
Друвен на миг задумался. А потом сказал:
— Вероятно, они не с Тании, а с другой планеты. Биополе тамошних жителей близко к нашему.
— Да-а? — озадаченно протянул диктатор, поглаживая своё брюшко.
— Тания могла заключить с этой планетой договор, — добавил Друвен.
«Догадался, змеюка, — горестно подумал Лаврушин. — Сколько им понадобится времени, чтобы допереть, почему Тания не послала на Химендзу своих людей, а заключила с кем-то договор? Интересно, что известно Кунану о цели нашего визита?»
— Это с какой ещё планеты? — осведомился требовательно диктатор.
— Мы только вышли в большой космос, Звездоликий, — Друвен почтительно склонил голову. — И мы слишком мало знаем о нём.
— А-а. Вот за это я его и люблю, — простодушная улыбка вновь засияла на лице Кунана. — Очень хитрый. Хотел его повесить, но слишком умные советы даёт… Так с чем вы всё-таки пожаловали?
— Да просто посмотреть, — Лаврушин понял, что отпираться смысла нет.
— А-а. Посмотреть. На что? — недоумённо осведомился Кунан, глядя на Лаврушина почти ласково.
— Ну, как живёте. Чем занимаетесь, — Степан начал развивать и без того глупую мысль Лаврушина. — Чем дышите.
— И называется это шпионаж. Было на нашей планете такое понятие. Давно, ещё в эпоху, предшествовавшую всеобщему счастью и единству.