- Да, - ответ мужчины меня расстроил окончательно, у душе я надеялась, что Изуму солгал хозяину. Хотелось оправдать бывшего друга, придумать красивую историю любви, и что он ради меня наводил на себя и учителя напраслину. А еще обидно было осознавать, что Аруку-сан видел все мои трудности, неудачи, боль и тоску, но ни разу не поддержал сам, заставляя это делать своего ученика.
- Зачем? – вырвалось у меня прежде, чем я прикусила язык. Ведь это уже не важно. Все в прошлом и я не хочу знать, почему учитель так поступал. Я решила уйти и его объяснения ничего не изменят, как его нежность и забота. Больше я никому не верю. Со стороны спальни раздался стук в дверь.
- Это наш завтрак, - излишне жизнерадостно подскочил Аруку-сан, похоже, он был просто счастлив сбежать от неприятного разговора. Трус! Хотя нет, он просто не считает нужным что-то мне объяснять. Зачем, ведь я и так в его власти.
Я смотрела ему вслед, чувствуя, как с его уходом, сердце окончательно покрывается коркой льда. Пора взрослеть Нерида, ты же всегда знала, что тебя будут использовать. Так с чего ты взяла, что это привилегия врагов? Или правильнее спросить, а могут ли быть настоящие друзья у безродной сироты, которой пророчили удел проститутки? Ведь если разобраться, у меня никого не осталось. С приютскими учитель запретил общаться с самого начала и строго наказывал за непослушание, да и времени в первые годы обучения у меня не было. А потом наши пути вообще разошлись. В школе же Изуму оттеснил собою всех, кто хотел со мной подружиться. Теперь я понимаю, что скорее всего, и это было задание учителя. Подумать только, два человека, чье мнение имело для меня первостепенное значение, кем я искренне восхищалась, кого уважала, предали меня. Ненависть всколыхнулась в душе. Ну здравствуй, родная! Где же ты была вчера? Трусливо пряталась? Конечно, легко ненавидеть учителя, когда он далеко или, как сейчас, за стеной, а ты попробуй сказать ему все в глаза! Не можешь? Значит, молчи и притворяйся хорошей девочкой! Я не мужчина, мне незазорно проигрывать или использовать хитрость. И разве учитель не говорил, что средства достижения цели неважны, главное результат?
Быстро выбралась из ванной, даже душ не стала включать, чтобы смыть с себя пену. Было опасение, что учитель услышит шум воды и придет меня «домывать». А я только морально собралась, настроилась вести себя нейтрально и ждать подходящей возможности. Сегодня у меня отдых, очень нужный и я им нагло воспользуюсь для восстановления собственных сил. Все решится завтра. Но даже если я не смогу пробраться на корабль Грега или он улетит раньше, от своей затеи я не откажусь. Это сейчас Аруку-сан заботливый и внимательный, он чувствует свою вину и хочет ее загладить. Ведь насилие над женщиной, а тем более девушкой – это позор для воина. Ведь если мужчина не может заинтересовать женщину лаской, хитростью, подарками, неважно чем, то грош ему цена. Хотя я могу ошибаться и учителю, возможно, плевать на репутацию и слухи, тем более, что никто не знает о случившемся. И опять же, все эти правила касаются свободных граждан, а я собственность Аруку-сана. Все же жаль, что ориентация у него оказалась нормальная. Представила на своем месте Изуму и злорадно ухмыльнулась, он же хотел внимания учителя. Может, подсказать ему способ?
Из ванны я выходила с ворохом противоречивых чувств: неловкость, смущение, страх и какое-то необъяснимое томление. Напрасно я пыталась перед зеркалом придать себе невозмутимый вид, а взгляд сделать равнодушным и немного циничным. Максимум что мне удалось - это вытащить на поверхность недоверчивость, а вот упрямство я постаралась спрятать как можно глубже. Потому что у девушки, которая покорилась обстоятельствам его быть не должно.
Больше всего мне хотелось, чтобы учитель куда-нибудь ушел. Пусть бы его позвали срочные дела или важная встреча, война, нападение инопланетных монстров, неважно. Все что угодно, только бы не видеть этого человека, который одним своим присутствием лишает меня душевных сил. Но нет, у Аруку-сана были другие планы или наоборот не было. Он метался у двери в ванную, несколько бесшумных шагов к окну и столько же назад. Смотрелось это странно и даже страшно, потому что видеть взволнованного учителя мне еще не приходилось. Это посторонние люди могли бы подумать, что Аруку-сан совершенно спокоен и даже безразличен, но я за столько лет научилась подмечать малейшие детали в его поведении. Порывистость движений, ищущий взгляд, чуть плотнее сжатые губы. Мужчина увидел меня и замер, он так и не оделся, расхаживая в одних штанах, неубранные длинные волосы рассыпались по плечам, придавая ему домашний вид.