«Домашний?! Придет же такое в голову?» – вздрогнула я от собственных мыслей. Дом и Аруку-сан это два полюса, которые никогда не совместятся для меня. Потому что мой избранник будет чутким, понимающим, верным, уважающим мое мнение. Мне не нужна любовь, которая сегодня есть, а завтра нет. Рядом с собой я хочу видеть друга и соратника, равноправного партнера, с которым…
- Я думал, ты уже на другом конце города, - чуть улыбнувшись, произнес учитель. А я на долю секунды почувствовала себя глупо. Действительно, можно было сбежать из ванной, а не кривляться перед зеркалом, уж сутки я смогла бы скрываться от учителя.
Не знаю, какого ответа от меня ожидал мужчина, но сказать мне было нечего, пусть что хочет, то и думает. Он еще с минуту подождал хоть какой-то реакции и, вздохнув, пригласил к накрытому столику. Отказываться от еды я не стала, глупо устраивать голодовку из-за того, чего уже не изменишь. К тому же это был прекрасный предлог чтобы не разговаривать с учителем и даже на него не смотреть.
Аруку-сан тоже ел, но размеренно и не торопясь, в отличие от меня. В другой раз я с удовольствием насладилась бы непривычным для меня разнообразием блюд, видимо, учитель основательно потратился в торговом центре, но сейчас мне хотелось только заглушить голод и лечь спать.
- Попробуй, очень вкусно, - подвинул ближе ко мне нечто розовато-белое, украшенное ягодами.
- Спасибо, я наелась, - не притронулась я к незнакомому кушанью. Не хотелось передать, да и консистенция блюда вызывала опасения, очень уж походила на пену в ванной.
- Ну же, оно сладкое, - настаивал мужчина.
- Я не люблю сладкое, - ответила я, понимая, что веду себя по-детски. Вот что мне стоило попробовать, а потом отказаться?
- Как ты это можешь знать?! – начал злиться учитель. – Ты же никогда ничего подобного не ела?
- Ну почему же, а торт на юбилее Каганай-сана почти четыре года назад? Поверьте, я хорошо усвоила тот урок, - я не стала договаривать, что моя нелюбовь к сладкому прямая заслуга Аруку-сана. Судя по его лицу, мое замечание ему не понравилось.
Мне было неполных пятнадцать, когда мастер зачем-то взял меня с собой на тот юбилей. Кстати, именно тогда я познакомилась с Каганай-саном. Потом я много думала о всех странностях того вечера и пришла к выводу, что учитель изначально хотел продать меня воину, но почему-то передумал. Моя роль на том вечере сводилась к одному – стоять в трех шагах за спиной и немного слева от учителя, и молчать. Поначалу все шло неплохо, но с выпитым сакэ настроение мужчин менялось, разговоры о политике и делах плавно перетекли на женщин. Меня никто не стеснялся, для большинства я была все равно что мебель, только Каганай искоса посматривал в мою сторону. Потом пришли танцовщицы и одна из них стала уделять активное внимание моему учителю. Он не проявлял заинтересованности и собирался отослать девицу, но именинник во всеуслышание заявил, что это его подарок уважаемому Аруку-сану на этот вечер. Отказаться было нельзя. Танцы становились откровеннее и все тот же Каганай предложил учителю отправить меня на кухню, вроде как мне еще рано смотреть на развлечения взрослых мужчин.
Удивительно, но Аруку-сан согласился. Я обрадовалась, мне действительно было противно смотреть на полуголых девушек, которых лапали пьяные воины. На кухне меня накормили, помня наказ учителя, я ела немного и только знакомые блюда. Но взгляд так и падал на высокую конструкцию с цветочками, ягодками, райскими птичками и умопомрачительным запахом. Хотелось спросить у кого-нибудь что это за чудо, а лучше попробовать, но мне было неловко отвлекать занятых людей своими вопросами. Очень скоро на кухню явился именинник, отдал несколько распоряжений, а потом подошел ко мне.
- Хочешь торт? – спросил он, присаживаясь рядом.
- Что? – растерялась я от незнакомого слова.
- Ты на него смотришь, - рассмеялся Каганай-сан. – Ни разу не ела торт? Зная твоего учителя, я не удивлен. Пойдем.
Он схватил меня за руку и подтащил к торту, а потом моим пальцем подцепил золотистый цветочек, испортив красоту и заставив меня ахнуть от такого кощунства.
- Попробуй, - сказал он, поднеся к моим губам кусочек. Я засомневалась, ведь учитель не разрешил, но желание отведать незнакомое лакомство пересилило доводы рассудка. Помню, как зажмурилась от удовольствия, блаженствуя несколько секунд пока воздушный крем таял у меня во рту. До того дня мне не приходилось пробовать ничего вкуснее. В приюте нас не баловали, только на праздники готовили моти с ягодными или фруктовыми начинками. Но сладкого все равно хотелось, поэтому все окрестные сады подвергались нашим сезонным набегам. В школе и этого не было, сладкое не давалось вообще, а за воровство жестоко наказывали.