По крайней мере, я лежу на правом боку. У меня болит все тело, но левый бок болит особенно сильно. Наверное, потому что именно с этой стороны в нас врезались их грузовики.
Я заставляю свои глаза сфокусироваться на задней двери передо мной, чтобы не заснуть.
Но бодрствовать — значит думать.
Джайлз мертв.
Двое мужчин в первом внедорожнике… Я даже не знаю их имен, и они мертвы.
И Роберт.
Мое горло сжалось еще сильнее.
Роберт тоже может быть мертв.
И это все моя вина.
Все потому, что я хотела уйти из дома.
Потому что я не понимала.
Слезы катятся из моих жгучих глаз.
Мне говорили. Неро говорил мне снова и снова, что это опасно. Но я не понимала. Не по-настоящему. И теперь я ответственна за смерть стольких людей.
Водитель поворачивает слишком быстро, в результате чего я снова ударяюсь головой, и по моему зрению расплываются черные пятна.
Задыхаясь от боли, я смотрю на ручку на внутренней стороне двери.
Может быть, я смогу за нее ухватиться? Дернуть за ручку, и задняя дверь откроется.
Но что, если это не сработает, и я просто предупрежу их, что проснулась?
Поражение давит на меня, слезы все больше наполняют глаза.
Даже если дверь откроется, что я буду делать? Выкатиться через заднюю дверь, как каскадер? Убежать от похитителей прямо на тротуар, чтобы меня сбила машина, которая едет прямо за нами.
Нет.
Неро придет за мной.
Он найдет меня.
— Надеюсь, Босс знает, что делает, — ворчит другой мужчина.
Кто-то другой выдохнул.
— Лучше, чтобы никто больше не слышал, как ты это говоришь.
— О чем ты говоришь? — спрашивает первый голос.
— Неро не собирается принимать это в штыки, — отвечает ворчливый человек.
Надолго воцаряется тишина, прежде чем первый мужчина заговорит снова, только он уже не хихикает.
— Кого, блять, мы только что схватили?
— Его женщину.
Никто не отвечает, когда густая энергия заполняет салон машины.
Это страх.
И не только мой.
ГЛАВА 77
Неро
Мой телефон в одной руке, когда я открываю дроссель на своем недавно приобретенном самолете. Мне нужно было что-то более быстрое, и к тому времени, как этот будет упущен, все уже закончится.
Рокко звонит рядом со мной, выполняя приказ, о дерьме в Чикаго забыли.
Кинг должен был начать работу, используя кодовое имя для активации местных активов, но мне нужен Рокко, чтобы согласовать последние детали.
Мой взгляд метался туда-сюда между скоростью полета и точкой на экране телефона. Точка показывает мне местоположение Пейтон.
Я не уверен, как она отнесется к трекеру, который я вставил в кулон на ее шее, но когда он приведет меня прямо к ней, я уверен, она будет мне благодарна.
Я еще не решил, скажу ли я ей, что сделал его из переплавленного кольца Артура, она может воспротивиться этому. Но трофей его смерти принадлежит ей.
А она принадлежит мне.
После сегодняшнего дня, когда я верну ее домой, я установлю маячок под ее гребаную кожу.
И если Роберт не умрет сам, я сам разорву его на части. А кусочки скормлю Тото.
С каждой секундой мне становится все хуже и хуже.
Мой худший кошмар разыгрывается передо мной. Точка движется все дальше и дальше от нашего дома. И все ближе к дому Михаила.
Чертов Михаил.
Этот идиот забывает, что я знаю этот дом, что я уже делал это раньше.
И на этот раз я собираюсь убить его. Как и должен был сделать в первый раз. А потом сожгу все дотла.
Быстрыми пальцами я на секунду отстраняюсь от экрана слежения, чтобы сделать еще один звонок.
Как только он начинает звонить, я включаю громкую связь и переключаюсь обратно на просмотр Пейтон.
Федерал отвечает.
— Это должно быть хорошо.
— Мне нужна услуга.
— Да? А мне нужно сохранить работу.
— Мы оба знаем, что это ложь.
— Справедливо. Но я бы хотел держаться подальше от тюрьмы.
Быть федералом в тюрьме было бы тяжело. Но, будучи одним из лучших подпольных бойцов ММА, которых я когда-либо видел, я сомневаюсь, что у него будут большие проблемы.
Он вздыхает.
— В чем дело?
— Мне нужно держать дорогу свободной.
— Надолго?
Я смотрю на точку, видя, что она медленно движется.
— Двадцать минут.
— Где?
Я говорю ему название улицы и название перекрестков, обозначая длину, которая мне понадобится.
Район очень похож на мой. Кварталы, если их можно так назвать, длинные. И милосердно прямые. Так что мой план должен сработать.