Потепление отношений между Андреем и Мариной стало заметно недели через две после совещания. Сначала их более тесное общение возможно было списать на новый проект. Работы было много - значит и поводы пообщаться находились. Время шло и более отчетливо становилось видно, что Андрей распушивает перед Мариной хвост, а её взгляд становится всё более теплым.
Сегодняшний разговор, который Сергей, невзирая на зазрения совести, уже откровенно подслушивал, перевернул душу. Тот факт, что гадёныш собрался увольняться в разгар проекта - его не удивил. Таких людей надолго не хватает! Эксклюзивность душевной организации Андрея не подразумевала сопереживание коллегам, которые будут вынуждены в условиях цейтнота брать на себя его работу. Его передёрнуло от фразы, сказанной самым вкрадчивым тоном:
- Нам будет только лучше, если я уволюсь!
Вилка соскользнула из руки в многострадальный салат. Зло поставив остатки посуды на поднос, Сергей наконец освободил уже никому ненужный столик.
«Нам... Мы...» - стучало в висках по дороге на рабочее место: «Вот.. когда успели?». Утренняя уверенность, что к Марине он испытывает только ненавязчивый интерес - таяла как дым. Зато появилось ощущение, что его опять затягивает «та» воронка.
***
Продолжение от 26.11
Марина непонимающе смотрела на Андрея. Прошла первая волна возмущения по поводу его увольнения. В конце концов, она столько сил тратила на то, чтобы абстрагироваться от его присутствия, и если их сейчас направить на выполнение его обязанностей, она даже выиграет. Моральная сторона вопроса её тоже не волновала - давно смирилась, что Андрей «другой». Интересно было другое. Когда он решил, что есть МЫ? Ей же не послышалось? Или это опять крючок, который сейчас нужно аккуратно обойти?
- Андрей, в смысле?
- Нам будет лучше, если я уволюсь - более отчётливо произнёс уже почти бывший экономист, проникновенно заглядывая в глаза.
«Приплыли...» - пронеслось в голове. Он же не собирается делать вид, что ей слышатся намёки на отношения? Это, кстати, пережить легко - просто съязвить в отместку. Быстренько вспомнив все свои действия в последнее время, она не нашла в них ничего двусмысленного. Замечательно. Тогда вполне можно уточнить:
- Андрей, давай для непонятливых... Что ты имеешь ввиду?
Собеседник сдвинул брови. Это был не тот вопрос, который он мечтал услышать. Потерев лоб, а потом глаза, Андрей изобразил гримасу, которая означала, что ответ очевиден.
Марина вздохнула. Усталость - и моральная, и физическая - в очередной раз дала о себе знать. Устала от телефонных звонков, которые не прекращались. Устала от разговоров на тему «Как нам раньше хорошо работалось, пока ВЫ, Марина, не придумали всё изменить», которые достигали её везде. Устала от Андрея, который вроде рьяно участвовал в проекте, но определить вклад его работы постоянно не получалось. Устала от ежедневных утренних звонков Игоря Константиновича, который торопил, торопил... От всего устала. Сейчас ещё предстоит узнать реакцию начальника на увольнение столь вовремя. Он, кстати, просил не задерживаться на обеде - внутренний телефон ни на минуту не умолкал.
Проигнорировав выражения мимики Андрея она начала собирать посуду.
- Ну? - Андрей не собирался отвечать - Мы и так задержались. Евгений Александрович нас задушит проводом от телефона! Особенно, когда ты его порадуешь!
- Слава - беспроводной связи! - попытался пошутить экономист, но унял апломб под тяжелым взглядом.
- Вырвет кабель! Не волнуйся!
Дорога до кабинета была недолгой. Можно было и смолчать, но вдруг Марина поняла что если ещё раз не уточнит, то получится что она приняла недосказанность Андрея. Она остановилась, и даже не оборачиваясь спросила:
- Так ты будешь уточнять, что имел ввиду?