Несмотря на споры из-за интересов, сенаторская солидарность скрепляла в кризисные моменты по важным вопросам. Самым важным в их глазах была вовсе не свобода власти или свобода сената, а свобода безопасности: охрана членов разряда, а также охрана их состояний и богатств. Действительно, чтобы противостоять экономическим и финансовым трудностям, императоры имели привычку прибегать к конфискации, что для сенаторов содержало постоянное беспокойство. Престиж Юлиев-Клавдиев не позволял сенаторам противопоставлять факт наследственности императорской власти. Впрочем, они не пытались обычно реставрировать Республику, так как в основном хотели парализовать власть [312] монарха, еще когда находились под Августом. Другие поощряли укрепление абсолютизма, желая в то же время держать его умеренным. Хорошо относящиеся к антониевской доктрине власти, они надеялись так или иначе сократить религиозную составляющую эллинского неронизма, поддерживали денежную и другие реформы при условии, что те будут умеренными и хотели избежать крайностей, но напрасно. Несмотря на осведомителей некоторых преданных лиц, таких как Нерва, все равно рано или поздно они пришли к заключению о необходимости свержения Нерона.
Социальная основа неронизма
История правления Нерона — это история падения популярности. Все свидетельства о нем периода 54-56 годов и какая бы то ни было информация утеряны. Равновесие сил, объект стремлений Сенеки и Бурра, покоилось на надежде, которую питали многие, но быстро разочаровались. Оно нарушилось, так как сенаторы, интеллектуалы, а с ними и общественное мнение убедились в том, что принцепс никогда не будет справедливым монархом, как этого хотели.
Первым от императора отдалились сенаторы. Даже те, кто поддерживал его реформы, кто аплодировал его «шалостям» в долине Ватикана [313] — иногда потому, что были бедны и Нерон их легко купил, — те, которые участвовали в Ювеналиях и пятилетних играх 66 года, метнулись в другой лагерь. Маленькие люди в столице всегда сохраняли к нему расположение, благодаря его легкости общения с народом. Он старался поддерживать симпатию плебеев, отдавая отчет своим требованиям и убаюкивая свое беспокойство, как в 64 году, когда решает отложить поездку в Грецию.
Приверженцы старого были еще очень сильны, чтобы принцепс мог позволить себе разочаровать народные массы, которые так хорошо к нему относятся. Некоторые льстят ему, ибо множество жадных до удовольствий желают видеть принцепса, пораженного теми же пороками, что и они. Несмотря на это, мы уже упоминали, что определенная часть плебса отошла от Нерона в 62 году. Это те, кто поддерживал Октавию. Брешь еще больше расширилась во время нехватки продовольствия вследствие пожара в столице. Визит Тиридата и триумф 68 года позволяет императору вернуть часть своей популярности у плебеев и, в частности у не-граждан, способных воспринимать эллинский дух его политики. Толпа, хотя и поддерживает Нерона, но действует все же весьма осторожно. В 68 году фракция городских плебеев, благосклонно относящаяся к Нерону, отказалась в необходимый момент поддержать его. [314]
Армия при Нероне играла решающую роль. Нерон использовал все средства пропаганды, чтобы обеспечить поддержку военным, в частности полку, принимающему участие в кризисных политических ситуациях или при различных бедствиях. Сестерции, отчеканенные в 64-66 годах, изображают на лицевой стороне Нерона, обращающегося к трем солдатам, из которых двое несут флаг. Недовольная проводимыми им реформами, армия оказывала ему ограниченную и недолгую поддержку. Только некоторые военачальники-преторианцы остаются длительное время на его стороне. К ним примыкают вольноотпущенники императорского дома и некоторые деловые люди. Надеясь извлечь пользу из военной политики и развития торговли, они становятся, несомненно, самой большой поддержкой Нерона. Он знал это и отводил в цирке всадникам специальные места — в знак уважения, чтобы они больше не смешивались с толпой. Торговцы зерном, аферисты и спекулянты пользовались либеральностью припцепса. Он устроил пышные похороны ростовщику Керкопитеку Панероту, скорее всего разбогатевшему вольноотпущеннику. Несмотря на все усилия, Нерону никогда не удастся полностью привлечь на свою сторону новые социальные силы. Вспомним, с каким трудом они добивались римского гражданства, и вот провинциальный мир понемногу тоже вырабатывает двойное отношение к Нерону.