- К храму Айры у Тавров, - дядя, помог нам подняться в наёмный экипаж и с достоинством уселся напротив нас, - Ксаночка, ты слишком опекаешь Фаю, она так и замуж только подруг отдавать будет, а сама и не соберётся, - тут дядя понял, что ляпнул что-то не то, - прости Фая, - помрачнел он, - я совсем забыл про обстоятельства.
- Дядя, я не хочу, чтобы вы относились ко мне как к прокажённой, не я первая, не я последняя, кто замуж идёт не по любви, зато про любовника ничего сказано не было - заведу себе двух и буду жить в счастье и гармонии.
Тетя хватала воздух ртом, и я подумала, что наверное перегнула палку. Шутка ли: больше тридцати лет совместной супружеской жизни с дядей, и никто из них не мог подумать о том, чтобы изменить любимому.
- Фая, - наконец справилась с собой тетя Рокса, - пожалуй, рано говорить каким будет твой брак. Иногда жизнь преподносит нам сюрпризы.
- Вы говорите загадками, я же не вижу выхода из сложившейся ситуации, - буркнула я и этим дала понять, что данная тема мне неприятна. Но оттого, что я отрицаю проблему, она никуда не денется.
В храме было многолюдно, не каждый день мясной магнат свою единственную дочку замуж выдаёт. Ноэлья была незаметна, обычно смешливая, румяная и очень громкая девушка куда-то ушла, на её месте гости обнаружили тихую, скромную и слегка испуганную красавицу.
Как бы невеста не хотела замуж, в день свадьбы она не раз задается вопросом: а действительно ли это её суженный? Или ещё поискать…
Зато жених сиял во все свои не очень белоснежные зубы. Его искренней радости хватало на двоих, а как он заботился о своей наречённой: то шалью её укроет от легкого ветерка, то на руки подымет, чтобы туфельки не испачкала, то принесёт кубок с водой, губы смочить.
Основное действие происходило в центре огромного храма, посвящённого богине семьи, любви и плодородия Айре. Именно она отвечала за то, чтобы пара шла по жизни рука об руку, именно ей возносили молитвы женщины, бесплодные в своём замужестве.
На круглой площадке под открытым небом стоял очаг, куда необходимо было каждому из молодых положить свой дар. Обычно это что-то очень им дорогое, а богиня изменением цвета пламени указывала через жрецов, что ждёт эту пару. Гости сидели на принесённых скамейках, довольно далеко от алтаря.
Жрец, одетый в праздничную хламиду, воздел руки к нему и обряд начался. Мы с дядей и тётей еле успели найти себе свободное место.
-Акруада, абраша, Айра, накира, дуа микч! - жрец экзальтированно тряс поднятыми вверх руками и речитативом читал текст молитвы о получении молодыми благословления Айры, - Куада, Куада , цыф, накира, дуа микч! Орика, дуа микч, Айра!
И ещё примерно минут десять в подобном темпе: то есть жутко таинственно, но ничего непонятно. Наконец, то ли он устал, то ли молитва закончилась, но жрец опустил свои явно затёкшие конечности и взял у двух подскочивших послушников украшенный драгоценными камнями посох, тяжело оперся на него и жестом предложил молодым кинуть в бушующий в очаге костёр свои подношения. Первый осмелился Липень, он залез в карман и достал оттуда... девичью ленточку на волосы нежно голубого цвета. Ноэлья, увидев сие, зарделась и начала слегка напоминать себя прежнюю.
Жених подошёл к очагу, немного помедлил и бросил ленточку в костёр, и произошло странное, кусочек шелка не сгорел от высокой температуры, а плясал вместе с языками пламени: вверх, вниз.
Липень вернулся на место и пришла очередь невесты давать своё слово Айре, поддерживая его приношением в жертву самого личного и дорогого сердцу.
Ноэлья не стала задерживать уважаемых гостей и шустро бросила в огонь письмо, в конверте, которое так же заплясало рядом с ленточкой, тут уже пришла очередь жениха смущаться.
Невеста встала рядом с почти уже мужем, жрец продолжал вести обряд:
- Богиня дай ответ немедля, - вопил он в полной тишине, стены храма отражали его глас, а открытое пространство старательно рассеивало, что помогло не оглохнуть особо впечатлительным дамам.
Все гости смотрели в очаг, а молодые, по-моему, забыли как дышать. И вспыхнуло высокое пламя ярко-изумрудного цвета, бережно вынесло на "берег" ленточку и письмо. Липень счастливо нацеловывал Ноэлью, та совершенно не сопротивлялась, ошалев от произошедшего. Гости встали, радостно гомоня, поздравляли молодых и друг друга.
Бывало так, что Айра не принимала подношения, но пара все равно заключала союз, и их семейная жизнь превращалась в ад. Богине виднее, кто и кому подходит. Поэтому в аристократии подобный обряд был не в чести, слишком уж велика вероятность, что названный родителями супруг не судьба их дочери. Тогда жрецы Айры ограничивались вознесением молитв и связыванием молодых ритуальной цепью.
Празднование продолжилось в особняке родителей невесты, где в связи с тёплой и относительно безветренной погодой, столы были вынесены на улицу. Балдахины прикрывали гостей от солнышка, слуги шустро двигались между столами и помогали усаживаться, находить свое место и просто исполняли прихоти. Отдельно стоящая беседка с накрытым столом принадлежала молодоженам и их близким друзьям. Кроме меня Ноэлья пригласила свою кузину и лучшего друга жениха - Кадена.
Тосты следовали один за одним, я пила только воду, пригубливая кубок с вином в знак уважения. К сожалению, если я позволю себе алкоголь, свадьбу я могу и не запомнить, в отличии от остальных гостей, так как с каждым глотком вина во мне будет взыгрывать страсть к приключениям и пакостям, а вот воспитание быстро отключится.
Каден, сидящий между мной и Ноэльей, старательно развлекал меня историями их с женихом похождений:
- И вот мы с Липенем пошли гуся добывать, раз дама захотела подушку из белых перьев. Кто ж знал, что гуси такие твари цеплючие, мы уже и в покое его оставили и драпала дали, а он все крылья расставил, бежит и шипит. Пришлось с той дамой расстаться, неизвестно, что ей в следующий раз в голову придёт, - и Каден пьянехонько захихикал. Когда он успел набраться, мне было неведомо, ибо шёл всего пятый тост.
Я сдержанно улыбнулась: старается же человек, а мне улыбки не жалко. Липень оторвался от жены и, поднявшись, жестом попросил всех умолкнуть. Подождал, пока до дальних столов дойдёт его просьба и воцарится тишина, и начал говорить:
- Я безмерно рад видеть всех на моем, точнее нашем, празднике, - он нежно посмотрел на Ноэлью, та ответила ему таким же телячьим взглядом, - вы разделили со мной мою радость, надеюсь, что это случится ещё не раз, на рождение моего первенца, дорогая, мы же не будем затягивать? - он снова повернулся к жене, та зарделась, в толпе гостей пронеслись смешки и скабрезные шутки, кое-кто самый голосистый выкрикнул как именно им лучше зачинать этого самого первенца, - ваше присутствие наполняет меня весельем и счастьем. Всегда приятно иметь много друзей. В честь этого я хочу подарить каждому небольшой подарок. Каждому свой, на память о нашей свадьбе.
Пока он говорил, между столами шныряли разносчики и у каждого гостя на блюдечке оставался небольшой пакетик. Вот и передо мной улыбчивый мальчик лет тринадцати в фирменной одежде положил коробочку. Каден уже открыл свой подарок и любовался на картинку в раме, схематично изображающую пламя в очаге храма Айры и надпись: "Желаем и тебе найти свою любовь."
Он тут же растрогался и попытался пустить скупую мужскую слезу, Липень быстро это пресёк. Кузина Ноэльи радовалась скромным кружевным перчаткам, а я все тянула и тянула с тем, чтобы открыть подарок. Наконец, любопытство победило: я щелкнула замочком, крышка отлетела вверх и моему взгляду предстала подвеска-капля, из насыщенного синего лазурита. Мой фамильный цвет, наряду с бирюзой и нежно-голубым .
- Я хочу, чтобы ты продолжала бороться и вернула себе все, что тебе принадлежит по праву, - тихо сказала подошедшая сзади новоиспеченная молодая, - украшение, хоть немного придаст тебе твой действительный статус.
В глазах защипало и я обняла Ноэлью , часто моргая, пытаясь не испортить праздник слезами. Только аристократия могла позволить носить однотонные украшения, как признак чистоты помыслов и породы. Королевской семье достались все бесцветные драгоценные камни, знак наивысшего ей доверия.