Мне не нравится ветер — он есть, хоть и совсем слабый… Орлана снесёт в сторону, а потом я не буду знать как его найти — формул по поиску невидимых кораблей я не знаю.
Деваться некуда — мой отличный план приходится менять на ходу. Снимаю талисман скрытности и Орлан тут же проявляется… растеряв всю свою невидимость. Времени у меня сейчас совсем мало, поэтому опускаю его как можно ближе к шпилю башенки и тут же лечу к борту, чтобы успеть посадить Орлана на цепь раньше, чем его снесёт ветром.
Получается, и вот уже корабль как недовольный, но послушный пёс трепыхается на привязи… лишь бы не поднялся внезапный шторм.
Сейчас у меня только одна надежда — на то, что в хаосе который царит в городе и во дворце, никто не будет обращать внимания на крохотный кораблик появившийся над одной из башен… никому же не придёт в голову, что кто-то вот прямо сейчас решил похитить казну Императора белым днём у всех на глазах.
Нормальный похититель дождался бы ночи… я бы тоже её её подождал, вот только боюсь, что после того, как содержимое казны пересчитают, Горо повесит на неё новые, уже свои, талисманы… И кто тогда мне снимет их?
Ларец с казной, так же как и же другие сундуки поменьше, слишком тяжелы чтобы я смог поднять их в одиночку. Хорошо что грузовое брюхо Орлана распахивается, хорошо что там есть лебёдки и толстые канаты с крюками… именно этими штуками и грузят на борт материалы. Трюмы и без того уже полны деревом и металом, но, уверен, для императорской казны там найдётся немного свободного месте.
Разматываю лебёдку и опускаю крюки от неё так, чтобы они висел прямо над крышей галереи… это конечно наглость творить всё это на глазах у всего мира, но сейчас у меня просто нет выбора.
А потом снова вешаю талисман невидимости на Орлан.
Вот и всё — если меня за эти несколько минут, пока корабль вышел из невидимости, заметили — то сбегутся… и нужно немного подождать. Я должен быть готов к тому, что придётся отходить и даже бежать — если предупреждённый об опасности Горо, пошлёт слишком много людей для спасения казны.
Несколько томительных минут ожидания заканчиваются… и ничего не происходит. Если кто-то из солдат Хинун и заметил Орлана, то скорее всего принял его за своего. Тем более, что никаких опознавательных гербов на нём нет.
Принимаю облик Госуто и опускаюсь на каменные плиты галереи. Через распахнутые двери казны захожу уже невидимым.
Шагаю на порог и навстречу, вырвавшись из рук казначея, вылетает вестник. Что это он означает? Уже закончили подсчёт? Так быстро? Тогда мне нужно поторопиться: что дальше будут делать с сокровищами — неизвестно Что если их поднимут на корабль Горо?
Императорский ларец уже пуст, а всё что в нём еще совсем недавно хранилось, разложено по трём новым сундукам. Причём разложено не просто так, а разделено. Слитки в одном — и их так много, что они не уместились, драгоценные камни в другом, а украшения — в третьем.
Оглядываюсь. Пара десятков солдат, офицер и карлик-казначей — неплохая компания… я готов показать им короткое шоу.
Я закрываю дверь… когда закрываешь дверь в форме призрака — со стороны это выглядит странно. Даже пугающе, ведь кажется что двери закрылись сами. Все те, кто сейчас находятся в комнате видят это… и они пугаются.
А еще больше они пугаются когда я перерезаю горло одном уиз солдат рядом с дверью — тонкая полоска появляется на его шее, тут же набухает кровью и вот уже бедолага хватается за надрез так, словно можно заткнуть такую рану.
Дав мгновение насладиться зрелищем всем зрителям, пробиваю горло ножом второму из солдат возле двери и сразу отталкиваю его от себя: сейчас кровь моих жертв — это яд для меня.
В глазах у всех этих людей здесь — страх… невидимая смерть возле двери — способна испугать любого.
Они бы убежали, вот только бежать некуда — единственный выход слишком опасен. Они бы защищались, вот только не от кого защищаться. Он бы попробовали прикончить меня… вот только для этого сначала нужно меня найти.
Ударом ножа в спину убиваю третьего из солдат и отступаю в сторону — крови на полу становится всё больше.
Казначей запоздало вскрикивает и тянется к сумке на плече. Тянется он за листком — послать вестника с просьбой о помощи. Это правильно, но слишком нереально — я даю ему написать несколько коротких строчек, а потом отсекаю кисть ударом шигиру — не хочу, чтобы карлик снова пытался повторить свои попытки позвать подкрепление.