Девушка ступает в воду первой, не выпуская моей руки из своей, и дождавшись, когда я окажусь рядом, приобнимает, показывая как мне лучше устроиться в воде.
Лежак! Я и не заметил сразу. Он прямо в воде, совсем неглубоко, ровно настолько, чтобы лежащий на нём человек касался воды, чтобы её тепло согревало его.
Повинуясь мягким прикосновениям девушки, укладываюсь на живот, сам между делом размышляя о том, что мир в огне, а я тут почти развлекаюсь. Но потом я вспоминаю, как давно не мылся и совесть тут же успокаивается.
Девушка, не спрашивая разрешения и советов, усаживается на меня сверху и начинает мягко гладить спину, плечи, шею — разогревая усталые мышцы. Умелые движения её рук заставляют воду, в которой я лежу, оживать и словно тёплый ласковый океан играть с моей кожей. Я вдруг вспоминаю настоящий океан, своё бунгало и Лоли… и я вздыхаю, да. Потому что уже успел немного соскучиться по безмятежному спокойствию моей прошлой жизни.
— Как тебя зовут? — спрашиваю я, пробуя повернуть голову, но пальцы девушки удерживают меня, осторожно, бережно массируя мою шею.
— Сакура, — отвечает она. И отвечает так, словно это совсем не её имя, словно каждая девушка, которая заботится о чистоте тел членов семьи Ода, должна называть себя именно так.
— Красиво, — тем не менее хвалю её я. — Я так и буду лежать на животе или потом смогу повернуться и разглядеть тебя получше?
— Сможете, — я не вижу, я чувствую — она улыбается.
Отлично. Я закрываю глаза отдаваясь волнам удовольствия, которые дарят её руки… и засыпаю.
— Вас ждут, господин, — шёпот Сакуры проникает в мой сон, проникает как раз в ту секунду… когда Карата ласкает моего дружка ртом… Хороший был сон, да. Жаль закончился на самом интересном месте.
Открываю глаза и вижу, что уже лежу на спине. А еще вижу как Сакура привстаёт с меня… э, да я только что был в ней!
Как же крепко я спал!
— Спасибо, — благодарю я её. Не удержавшись провожу рукой по её лону — хочу запомнить девушку, она настоящий мастер релакса.
— Если вам понравилось, всегда можете позвать меня, — улыбается она, отпуская меня. — Скажите Иса, что хотите принять ванну с Сакурой.
Неужели я ошибся и это её настоящее имя?
Она помогает мне одеться, нежно касаясь, и провожает до дверей… за которыми меня уже ожидает Иса.
— Сакура волшебница, — он удовлетворённо осматривает меня с ног до головы. — Не зря все вокруг так хорошо отзываются о ней.
Я даже не собираюсь спорить — чувствую себя отлично. Вода, массаж и капелька нежного секса сквозь сон — вернули мне все потерянные силы.
Иса провожает меня до дверей главной залы, услужливо распахивает их и, пропустив, закрывает за мной — сейчас, сюда, слугам вход запрещен.
Прежде чем пройти к своему дивану, оглядываюсь. Все в сборе… все кроме тех, кого я уже прикончил.
На мгновение встречаемся взглядами с Каратой и та едва заметно кивает — прежде чем проститься, мы успели с ней договориться о моём визите в Небесный Утёс завтра вечером. Еще совсем недавно я хотел попасть туда, чтобы успеть предотвратить казнь… а теперь хочу мести. Надеюсь, Клео и Трикси не подведут… похороны Караты — вот зрелище, которое я хотел бы увидеть. Она будет красива даже мёртвой.
— Да-да, — Сейджи поднимает руки, успокаивая ропот в зале. — Многие слишком рано похоронили Иниро. Он жив, как видите. И даже живее, чем раньше — все ведь заметили два новых знака силы на его шее?
И почему я не чувствую себя бессмертным? Ах да, потому что у Сейджи есть то, что способно убить меня в любое мгновение, сколько бы черепов не светилось на моей шее.
— Кто нибудь слышал об Оплоте Первородных? — неожиданно спрашивает Сейджи едва я успеваю усесться. Он спрашивает и я вздрагиваю.
Оплот?
Что Семье понадобилось там?
— Это какая-то крепость на западе, в Запретных Землях, — раскинувшись на диване, почёсывая свою острую бородку и лениво зевая, говорит Эйта.
Вот кому не повезло. Сколько у него было черепов на шее? Один? Было две жизни, а теперь осталась одна… и ту совсем скоро заберёт Керо.
Я мог бы много рассказать об Оплоте, о тех, кто обитал там раньше и кто поселился сейчас… но лучше промолчу.
— Странное место, — Сейджи берёт со столика перед собой чистый лист и приложив тонкую золотую линейку к нему, аккуратно, своими холёными пальцами отрывает тонкую полоску бумаги. Выбирает одну из роскошных кистей и пишет формулу. Закончив бросает перед собой и листок прямо на наших глазах превращается быструю золотую птицу. Она тут же, разрезав воздух сверкающим крылом, взлетает к потолку, словно не видя его, проскальзывает сквозь камни и исчезает.