— Нам же было так хорошо вместе…, — хлюпая носом, проговорила Берта.
От мысли, что пока меня не было, Джей проводил с ней время, все внутри перевернулось. Я не могла здраво мыслить, и мне хотелось прямо сейчас разорвать эту девицу на куски. Но воплотить в жизнь свой план я не успела. Джеймс крепко схватил меня за руку, отвлекая от кровожадных мыслей, а сам обратил свой потемневший от ярости взгляд на Берту.
— Смею заметить, что с тобой я провел от силы пять минут, пока выходил из дворца и шел к автокару, — ледяным тоном произнес он. — И за это время я не дал ни одного повода считать, что заинтересован в тебе. Сейчас твои слова я воспринимаю как глупую попытку испортить мои отношения с невестой, и за это ты будешь отлучена от двора до конца своих дней.
Слезы потекли из глаз девицы Финнер, но меня это не проняло. Я не верила, что в мое отсутствие между ней и Джеем могло случится что-то большее, чем сегодняшняя прогулка по парку. Я не понаслышке знаю, что, лишившись способности чувствовать, невозможно к кому-то испытать даже симпатию.
Но мне было мало, что ее отлучили от двора, вся моя демоническая сущность требовала, чтобы я наказала нахалку, посмевшую покуситься на мое. Я хотела проучить ее, чтобы другим неповадно было. Моя магия кипела в ожидании команды обрушиться и стереть в порошок болтавшуюся в воздухе магичку. Но голос разума стучал назойливым молотком, что убийство не лучшая мысль.
Однако я не могла оставить эту ситуацию и просто отпустить Берту Финнер, которая все еще была скована моей демонической силой. Я призвала истинную магию принуждения и обратилась к ней, вынуждая говорить правду:
— Ты намеренно солгала, пытаясь поссорить меня и Его величество? — мой голос, напитанный магией принуждения, звенел сталью и гневом.
— Да, — испуганно пропищала девушка, не в силах побороть мою магию.
— На что ты рассчитывала, заигрывая с Джеймсом Стеферсоном? — продолжила я свой допрос. Пусть все услышат ее признания, для нее общественное порицание — высшая мера наказания.
Девушка вздрогнула, но противиться моей воле не смогла.
— Я хотела стать женой Его величества, а если не получится, то хотя бы любовницей, — произнесла она и пуще прежнего залилась слезами.
Этого мне было достаточно. Она прилюдно заявила, что хотела стать любовницей императора, и пусть сам факт не был столь постыдным, но для незамужней девушки из высшего общества такое стремление ставило крест на репутации.
Стать любовницей, пусть даже императора, показывало низменность ее целей и моральных устоев. У ее позора было достаточно свидетелей, уверена, не пройдет и часа, как весь высший свет будет в курсе падения Берты Финнер.
— Пока я жива, ты не станешь ни женой Джеймса Стеферсона, ни его любовницей, — грозно проговорила я, отпуская магию и позволяя ей безвольной куклой опустится на землю. — Это касается и всех остальных! Можете прекратить свою глупую охоту на императора Велании, если не хотите столкнуться с моим гневом! — сказала я, обводя взглядом собравшуюся толпу ошарашенных аристократов и аристократок. — Сегодня я была милосердной, но в следующий раз любая, кто посмеет претендовать на мое законное место рядом с Джеймсом Стеферсоном очень сильно об этом пожалеет! И, поверьте, убить меня чрезвычайно трудно!
Теплая рука обхватила меня за талию и притянула к себе. Горячее дыхание обдало шею, и я оторвалась от толпы магов, с ужасом взирающих на меня, и развернулась к своему жениху.
— Милая, потуши демонический взгляд, они уже все поняли, — мягко сказал Джеймс. — Идем, нам нужно поговорить.
Он открыл портал, жестом приглашая меня и наших кузенов следовать за ним. Он первым вошел в него, а когда мы последовали за ним и оказались в его гостиной, Джеймс уже разливал виски по стаканам.
Найджел и Энджи насторожено переводили взгляд с меня на императора. Джеймс, закончив со своим делом, протянул каждому по стакану.
— Спасибо вам, — в сердцах произнес он, обращаясь к Найджелу и Энджи. — Я не знаю, что происходило в эти дни с Линой, но если ее состояние было похоже на мое, то я безмерно признателен вам двоим, что привели ее сюда. Кстати, как вам это удалось?
Ребята весело переглянулись, а я потупила взор, понимая, что ответ нашему императору вряд ли понравится. Он с такой благодарностью смотрел на своих братьев, что у меня возникло желание опустить подробности моего появления в Велании. Я уже приготовилась перевести разговор на другую тему, но мой любимый друг-полудемон, как всегда, не смог промолчать.
— Очень легко, — весело произнес Энджи, отпивая горячительную жидкость. — Она пришла, чтобы разорвать вашу помолвку, а мы просто не стали ее останавливать.
Под пронзительным взглядом Джеймса, я смущено улыбнулась. Да, грешна этим, что скрывать.
— Джей, ведь ничего страшного не случилось, ребята не позволили бы мне это сделать, — с надеждой произнесла я. — Они знали, что мы столкнемся раньше, чем я заявлю об этом на официальном мероприятии!
Я выжидающе посмотрела на Найджела и Энджи, рассчитывая, что они подтвердят мои слова, и неловкая ситуация будет сглажена.
— Так и было, только мы боялись, что вы снова начнете ненавидеть друг друга и разнесете весь дворец, но видимо эту стадию вы оба уже прошли, — серьезно произнес Найджел.
Джей хмыкнул своим мыслям и грустно посмотрел на меня.
— Мы оба чуть не наделали столько ошибок, — тихо сказал он, опираясь на стол. — Я тоже хотел разорвать помолвку, но мне не хватило времени, чтобы сделать официальное объявление, — он тяжело вздохнул и добавил. — Это все моя вина, Лина, я должен был предвидеть такое развитие событий. Я снова подвел тебя.
Видеть, как он обвиняет во всем себя одного было невыносимо.
— Джей, наши ауры практически полностью разрушены! — сказала я. — Это чудо, что хотя бы рядом друг с другом мы способны что-то чувствовать! Ты не должен винить себя за то, что собирался совершить, находясь в бесчувственном состоянии!
Он снова посмотрел на меня, и по его взгляду я прочла, что во всем случившемся он винит только себя одного. Я тяжело вдохнула и подошла к нему. Его душевные переживания были мне понятны как никому другому. Но смысла терзать себя нет, мы имеем то, что имеем. Изменить прошлое не в наших силах, надо принять это и жить дальше. Я обняла его за шею, прижимаясь к нему всем телом. Он вздрогнул и обнял меня в ответ, зарываясь носом в мои волосы.
Он смотрел на меня таким странным взглядом, и в нем были и боль, и сожаление, и раскаянье, и благодарность, и любовь. Такой родной, такой близкий и самый любимый.
— Мне страшно представить, что я чуть не отказался от тебя. Мне же ничего без тебя не нужно. Мне даже собственный мир не нужен, если тебя не будет рядом, — произнес он и посмотрел на ребят. — Спасибо, вы лучшие братья!
— Да, ребята, — подтвердила я, оборачиваясь к ним. — Спасибо вам.
Они отсалютовали нам стаканами.
— Всегда пожалуйста, — сказал Найджел.
— Надо признаться, вы отличная пара, — подмигнул мне Энджи. — А когда не пытаетесь друг друга убить, так вообще красавчики!
Я улыбнулась им и отпила из своего бокала. Жизнь налаживается. Я снова все чувствую, рядом Джеймс и мои друзья. У меня сегодня обряд посвящения, пройдя который я стану нареченной императора Велании. Нас свяжут брачные узы, и уже никто не сможет осудить меня за неформальное общение с Джеймсом. Я мечтательно улыбнулась, предвкушая, как, наконец, смогу перестать сдерживать себя и сполна насладиться близостью с любимым.
— У тебя такой довольный вид, Лина, — произнес полудемон, внимательно наблюдавший за мной.
— А какой у меня должен быть вид, если сегодня у меня обряд посвящения! — радостно произнесла я и повернулась к Джеймсу. — Надеюсь, пока мы изображали бесчувственные бревна, кто-то занимался подготовкой к этой церемонии?
— Мама, — произнес Джеймс, а затем перевел тревожный взгляд на брата-мага, — Что со лже-артефактом?
Я сощурилась, но промолчала. Не хочу ссориться сейчас, когда мы только помирились. Пусть разводит активную деятельность со своим поддельным артефактом, а я попрошу Найджела заменить его на настоящий. Брат не откажет мне в этой просьбе. А отличить настоящий артефакт от поддельного мой любимый жених сможет только когда артефакт активируют. Вот только произойдет это в самый разгар обряда, и Джеймс уже не сможет ничего сделать на глазах у своих подданных. Во всяком случае, я на это надеюсь.