Я представил, как, узрев полушария Арины, восстает вождь, желающий их потрогать, и рассмеялся. Лиза подумала, что — с нее, и обиделась:
— Тебе вообще в театре делать нечего! Тебе разве что в цирк, с клоунов роготать дурным голосом.
— Цирк я не люблю, но клоунов уважаю, — ответил я. — Юрий Никулин был клоуном, если что. Поумней многих был мужик.
— Да не слушай ее, Саша! — воскликнула Арина. — Как на панков в рванье ходить, пляски на пляже голышом в поисках космической энергии — так это у нее нормально!
Лиза мигом покраснела еще больше, хотя на холоде ее щеки и так алели, сжала кулачки и буром поперла на подругу:
— Ах ты дрянь! Я тебе по секрету рассказала, а ты!
— А я? А кто Саше рассказал, что у меня папик?
— Это же правда? Сама хвасталась!
— Нет никакого папика! — Арина посмотрела на меня и жалобно повторила: — Саша, нет никакого папика, это я ей наврала, чтобы завидовала.
Боже мой… Встряхнувшись, я волевым решением угомонил боевого бойца и осмотрел диспозицию глазами не бурлящего тестостероном Нерушимого, а опытного и повидавшего жизнь Звягинцева. Передо мной стояли подруги из одного небольшого города, пытающиеся поделить парня, две вчерашние малолетки, недавно закончившие школу и теперь познающие столичную жизнь во всех ее отвратительных и прекрасных проявлениях.
Не хватало еще, чтобы они из-за меня рассорились. Я завтра уеду, а им еще вместе учиться и делить секреты.
Голос разума позволил не только самому оценить ситуацию, но и подсказал, как ее разрулить безболезненно для девчонок. В конце концов, я в Москве, с двумя красивыми девушками, а завтра утром мне уже трястись дай бог если в купейном, а не плацкартном вагоне с тремя десятками парней и мужиков. Так чего морозить себе хозяйство? Благо не нищий студент, денег после турнира при себе прилично. Как говорил классик, мне деньги жгут ляшку. Покутим, пусть девчонкам будет что вспомнить!
Я обнял обеих, притянул к себе. Арина прильнула сама ближе, я ей явно нравился, а Лиза вздрогнула, покосилась недоуменно.
— Значит так, девчонки. Сейчас мы пойдем в «Нептун», хоть посмотрю, что за чудо такое. Я вас отогрею и накормлю, а потом мы пойдем в кино. Я бы выбрал «Трех мстителей», хорошее кино, про партизан, но вы, предполагаю, предпочтете современную «Каренину».
Лиза вырвалась, закатила глаза, повернулась ко мне передом, к Арине задом и потребовала:
— Саша, я никуда с ней не пойду. Арина меня оскорбила, и дальше мы пойдем без нее. И не в кино, а в театр.
Арина уперла руки в боки, всей душой желая повозить конкурентку лицом по снегу, но я привлек ее к себе, и она промолчала.
— Мы? — удивленно переспросил я.
Это что же, она думает, что глупый мальчик не знает о ее намерениях?
— Ну да. Ты ко мне на свидание пришел, — твердо сказала Лиза.
— Я-то — к тебе. А ты? — Ее щеки вспыхнули, а я продолжил, обращаясь к Арине: — Как тебе мое предложение?
Улыбнувшись, она показала большой палец и посмотрела этак исподлобья, маслянисто.
— Можем и на «Трех мстителей» пойти, это совсем неважно, Саша. Думаю, мы найдем, чем там заняться, помимо кино.
— Что ж, «Каренина» — не так уж плохо, — кивнула Лиза и с вызовом улыбнулась. — Кино так кино!
И твердо захотела остаться, чтобы испортить нам вечер так же, как мы испортили ее настроение. Ну ни фига себе! Сама привела мне Арину, чтобы со спокойной совестью умыть руки… Или она в тайне надеялась, что я откажусь от девушки, буду демонстративно не замечать ее и добиваться Лизу? Может, Звягинцев так и поступил бы. Увы, я четко считал намерение — она не считала меня за равного и стеснялась, а тут — по-английски заговорил! Песни поет на нем же! И в сисястую Арину вцепился! Что за безобразие, не бывать этому!
Умела бы шипеть внучка генерала Вавилова, шипела бы, но парселтанг сложнее английского, а потому Лиза всего лишь пыталась прожечь меня взглядом, причем взглядом искоса. От таких взглядов может развиться косоглазие — она шла рядом, я держал ее и Арину под руки. И я был недостоин ее внимания, но жечь взглядом хотелось, а потому она жгла типа незаметно.
В общем, Аринка, девчонка свойская и без закидонов, несмотря на МГИМО, льнула ко мне слева, что было символично, а справа шла, спотыкаясь из-за того, что смотрела не на дорогу, а косила на меня, Лиза. Так дружным любовным треугольником мы доковыляли до дороги, куда я вызвал такси.
Водитель, молодой узбек, гостеприимно распахнул дверцы и, едва скрывая восхищение и пялясь на декольте Арины, поинтересовался:
— Куда? Сколько даешь? — И тут же махнул рукой. — А, садитесь, отвезу куда скажете, даже бесплатно!