Стройка то затухала, то оживала, и тогда оттуда, как тараканы, расползались по окрестностям понаехавшие гастарбайтеры — то наши, то какие-нибудь таджики. Видимо, хозяин не любил платить, потому работники и менялись. Догадка полоснула по разуму молнией — ах вы ж черти усатые!
Крик больше не повторялся, но и так было ясно, что к чему. Ругнувшись, я скользнул за забор, перехватывая зонт поудобнее. Зонт был непростой, тактический забугорный — купил за большие деньги с рук, испытал, убедился в надежности.
В бытовке с приоткрытой дверью горел свет. Погасив желание ринуться в бой немедленно, я оценил свои шансы: за спиной шесть лет бразильского джиу-джитсу в зрелом возрасте, множество спаррингов и ни одного реального боя. Тысячу раз слышал, что в уличном бою все эти приемы — не более чем мишура… Типа против лома нет приема.
Хлесткий шлепок и женский вскрик подстегнули, и я в два прыжка добрался до бытовки, заглянул внутрь. Двое работников в фуфайках держали девушку за руки и ноги, распластав на разложенном диване. Третий что-то приговаривал, зажимая ее рот и пытаясь стянуть узкие джинсы. Четвертый стоял чуть в стороне и, судя по экспрессии, гортанно и не по-русски материл ширинку, пытаясь ее расстегнуть. Национальные ругательства не помогли, и он подключил русские: «Я тебе рот открывал!»
Помещение стандартное, без перегородок, два с половиной на шесть метров. У входа — шкаф для одежды. Огромный диван, разложенный посреди бытовки, занимает огромную часть площади, не разгуляешься.
Гастарбайтер, так и не победивший ширинку, меня увидел, но не успел подать сигнал тревоги — я атаковал, но не его, он был далеко, за изголовьем дивана. Со всей силы ткнул стальным наконечником зонта в третьего строителя, который был на девушке, целя в позвоночник между грудными и поясничными позвонками. На тебе, урод! Он завопил, заваливаясь набок. Одновременно завопил дальний, подтянул портки и кинулся к столу у окна, где между кольцами нарезанной колбасы и переполненной пепельницей лежал обычный кухонный нож.
Два других строителя отпустили девушку. Казалось, она подлетела на пружинах, запахнула пальто и рванула прочь, чуть не сбив меня с ног.
Да это же Юлька из соседнего дома! Девчушка еще в школе учится! Вот же уроды, на ребенка напали! И если раньше я планировал просто отбить девушку и ретироваться, то теперь воспылал, как говорится, гневом праведным. Такое нельзя оставлять безнаказанным!
Сам я их наказывать не собирался, этим пусть полиция занимается. Оставалось только эту самую полицию как-то вызвать, я потянулся за телефоном, но в этот момент бородатый гастарбайтер, стоящий справа от дивана, дернулся, и я насторожился, приготовил зонт для удара.
Бородач попятился, примирительно вскинул руки:
— Нинада бить, брат! Я не хотэл, Шайтан хотэл!
— Не брат ты мне. — Я сплюнул на диван тухлое слово, а тот, кого назвали Шайтаном, запротестовал:
— Э-э-э! Сиколько раз тибе говорил: мыня завут Айтан! А ты сам есть шайтан!
— Тибэ гавариль: шылюх купи! А ты: дорого, дэнэг жалка! А тыпэр мынтам плати! Кто ти значит? Шайтан!
Они начали пререкаться, а тем временем строитель слева заозирался, подошел к своим. «Правый», самый здоровый, рыпнулся было ко мне, но отскочил, когда я попытался достать его зонтом, примкнул к остальным, и только пострадавший выл, скорчившись у моих ног.
Теперь диван отделял меня от стаи гастарбайтеров, один вооружился ножом, второй взял недопитую бутылку, третий зачем-то стряхнул колбасу с разделочной доски и выставил ее перед собой. Как бы ни хотелось их отмудохать, правильнее было не рисковать.
Одной рукой держа зонт, я достал смартфон и задал голосовую команду:
— Алиса, вызови полицию.
Корчащийся строитель попытался встать, но я пнул его в живот, и он опять сложился. Стая переглянулась, и здоровый пробубнил:
— Скажи Алис, нинада полисия! Дэнги есть.
— Брат, нэт полисия!
Громила принялся выворачивать карманы, поглядывая на меня.
— Старший сержант Наталья Малышева, слушаю вас, — донеслось из телефона.
Не сводя глаз с несостоявшихся насильников, я представился, назвал адрес и завершил:
— Попытка изнасилования несовершеннолетней группой лиц… — В этот момент лицо здоровяка изменилось, на нем появилось облегчение, я обернулся, но поздно — подкравшийся со спины подельник строителей в звездно-полосатой бейсболке, один из тех, что перебегали дорогу и направлялись в магазин с паленым пойлом, вогнал мне нож под ребра. Боли я не почувствовал. Услышал лишь скрежет стали о кость.
Главное — не дать вытащить нож, чтобы не хлынула кровь… Но поздно. Последовал удар и еще удар. Телефон выпал из моих рук, там тикал таймер, горел вызов 102.