- А я не вижу в этой проблеме никакого противоречия, - с расстановкой заметил Серж. - Сама идея реализована слишком уж пакостно - честнее убивать за проступки, чем мучить - однако напомню вам банальное: "Все есть яд, и все - лекарство. Разница только в дозе"!
- И это говоришь ты?! - поразилась Злата и даже начала немного заикаться. - Ты... ты, кому пришлось...
- О, коллега, позволь возразить мне, - перебила Лина, - возразить образно, в фирменном стиле леди Дюнштайн! Так вот, рассудительный рыцарь, испокон веков существует одна неприятная болезнь ног (что-то связанное с венами), при которой простым и очень действенным лекарством признавались длительные компрессы из - пардон! - собственного свежего кала. Никто не обедал, никого не тошнит? А сказано это к тому, что лично я предпочла бы подохнуть, чем лечиться подобным способом!
- Прекрасный хлесткий ответ, - невозмутимо молвил Серж, - вот только боюсь, что лично вы сами от тромбофлебита никогда не страдали. Меня тоже Всевышний миловал, но именно поэтому я и не берусь разглагольствовать о том, чего не испытал.
- И так рассуждает мужчина! - презрительно бросила Гар-Гекоева и обвела пальцем контуры плотной фигуры рыцаря. - Осторожничает, прикидывает... Нет, какие грустные времена наступили! Но ничего, сейчас на подходе новая Эра Возрожденной Женщины! Уж мы-то себя покажем!
- Не сомневаюсь. Уже показали. Но только зря все это! Лучше бы вы продолжали жить, не думая, как жили тысячелетия.
- Ишь чего захотел! Мыслить-то, оказывается, интересно и выгодно!
Посчитав краткую полемику завершенной в свою пользу, Лина игриво вильнула худыми бедрами, сделала всем ручкой и начала подталкивать своих заложников к выходу. В коридоре она освободила несчастную девушку от хитроумного кабеля, соединявшего их ноги, и та сразу упала в объятия подскочившего Романа. Сын Командора впервые видел Малинку такой измученной, и не верилось, что это обескровленное существо, вздрагивающее на его груди, способно на нечто сверхъестественное. Бросив яростный взгляд на Гар-Гекоеву, которая с сосредоточенным видом совершала над пультом ДУ сложные манипуляции, фон Хетцен-младший с угрозой заметил:
- И ты осмелилась довести Королевну до полумертвого состояния? Я тебе этого не прощу! Если только ей станет хуже...
- Да ладно, нечего из-за простого переутомления шум поднимать! Отдохнет и снова станет как новенькая! - отмахнулась Лина и включила частый вибрирующий сигнал (под потолком вдруг возник и начал расти какой-то непонятный сгусток материи). - Не мешай мне, понял? А не то ошибусь при расчете комбинации, и тогда придется вызывать похоронную команду! Подлечим твою кралю, откормим, отоспим... то есть, сама отоспится. Поворкуйте пока... воробышки, скоро ведь расставаться!
Сгусток потемнел, разбух, потом сделался полупрозрачным, и Роману показалось, что он различает под липкой бугристой пленкой множество отвратительных насекомых. Передернув плечами, он поспешил перенести свое внимание исключительно на Малинку, которая немного пришла в себя и сразу же тихонько задала один-единственный вопрос - наверное, в пятый или шестой раз за последние сутки.
- Да здоров я, полностью здоров! - воскликнул Роман, - ты мне не веришь, что ли? Спрашиваешь и спрашиваешь только об этом! Объяснись, мы впервые можем спокойно поговорить. Правда, всего несколько минут...
- Я до сих пор не могу до конца поверить, что ты жив и невредим, прошептала Младшая Королевна, и на ее глаза мгновенно набежали слезы. Ведь мы почти были убеждены, что произошло непоправимое и больше никогда... никогда...
- Постой, не плачь! Кто и в чем вас убедил?
- В том, что ты смертельно ранен...
Услышав это, сын Командора наконец все понял и опять перевел негодующий взгляд на невозмутимую Лину, которая усиленно изучала сотворенную ей колышущуюся субстанцию и, казалось, больше ни к чему не проявляла интереса. Риторическое восклицание: "Твоя работа, чудовище?" она оставила без ответа.
- Нет, ужасный розыгрыш придумал кто-то другой, - покачала головою Малинка, - а фрау... фройляйн Дюнштайн не было даже среди исполнителей. Мы находились на полпути к городку Сержа (ехали медленно - у Ольды болела голова), как вдруг услышали по радио знакомый голос... голос Иоганна Ладвина. Он вызывал меня, и... и после второго тревожного предостережения я ему ответила. Начальник Станции сообщил, что таинственный убийца, скрывавшийся под кличкой "Незнакомец в маске", разоблачен и арестован - им оказалась Злата Йоркова - но при задержании она в тебя стреляла. Мы поверили, так как всегда считали Ладвина надежным и честным мужчиной. Вдобавок Ольда тотчас вспомнила, на кого был похож человек, с которым велись переговоры... ах, ты ведь не знаешь о переговорах на четвертом "цветке"! Прости, я не могла сказать... Это был не мой секрет, а речь шла о судьбе Династии...
Сбившись, девушка замолчала, и Роман поспешил ее успокоить легким поцелуем. Малинка глубоко вздохнула и благодарно потерлась щекой о его грудь.
- Мы немедленно повернули коней и понеслись в направлении малой станции No 3, - сказала она, - ибо, по словам Ладвина, довести тебя до Базы не удалось, и... и вообще состояние критическое... ужас! Мчались ночью по едва заметной тропинке... видишь, какая я теперь неряшливая и страшная? Удивительно, как это Ольде удалось сохранить свою одежду в порядке? Но добраться так и не сумели - утром, в лесу, который невозможно было миновать, нас поджидала засада...
- В той самой лощине со спуском и подъемом?
- Да. Все произошло так быстро и неожиданно... Ехавший впереди витязь Адриан вдруг схватился за голову и свалился с коня; я, ничего не понимая, спешилась и бросилась к нему, но он... он уже был мертв, а на рукоятке вздрагивавшего ножа переливалась на солнце бирюсинка... А когда я обернулась на вскрик Ольды, то увидела, что ее крепко держат двое неизвестных в самодельных непроницаемых масках, в руках кинжалы... Мне было сказано, что если я сделаю хоть одно двусмысленное движение, то мадемуазель Ласкэ немедленно распрощается с жизнью. Пришлось выполнять все их приказы, и вот... вот что из этого получилось!
- А все потому, что отец твоего красавчика не захотел с нами сотрудничать! - подала голос Лина. Закончив свою малопонятную деятельность, она по-дирижерски дважды взмахнула своим пультом-брегетом и сотворила из воздуха не то гигантскую муху, не то огромного комара. Полюбовавшись, как это потустороннее создание бесшумно распадается на мельчайшие частички, исчезает, а затем воссоздает себя вновь, разведчица властным тоном изрекла:
- Итак, детки дорогие, готовьтесь к расставанию - думаю, что временному. Тебе, паренек, выпадает дальняя дорога и казенный дворец, а вам, принцесска-замарашка, придется какое-то время привыкать к моему обществу. Все согласно договору: свободу получает только одна из захваченных нами важных лиц Династии. Кстати, предложи я выбор, какую из пташек ты предпочел бы захватить с собою, а, мальчуган?
- Только ее, - не колеблясь, Роман показал глазами в сторону вспыхнувшей Малинки. - И прошу, если можно, отпусти нас обоих.
- Ай да хлопец - "дурнэй, дурнэй, а хи-и-трый"! - засмеялась Лина. Нет, голубок, нельзя. И обмен неравноценный, а главное: на кой ляд мне далась эта синеглазая обольстительница? Никакой серьезной деятельности не будет - знай следи, как бы она всю команду не перебаламутила! Уже мой липовый муженек ей комплимент за комплиментом отвешивает... пришлось развести их по разным кабинам планетолета и запретить встречаться. Полезного влияния на Ольду я оказать не смогу, а вот на это крошку попробую!
- Тоже безнадежное дело. Тебе не удастся ее испортить, - уверенно сказал Роман, чем вызвал у Гар-Гекоевой новый приступ сардонического смеха:
- Ты так полагаешь? Воображаешь, что достаточно говорить "да, да" и "нет, нет", а про остальное "от лукавого!", чтобы быть застрахованным от искушения? Придется преподать вам небольшой урок в мини-бесовском стиле! Ау, Малиночка, ответь, пожалуйста, на ма-а-алюсенький вопросик: вы с сестрою родились одновременно? Ага, ты сразу вслед за ней... В таком случае, ставлю вас в известность, что, согласно новейшим медицинским исследованиям, первенец (особенно, если он не близнец) должен считаться младшим! Наука берет во внимание чисто "биологическое время", а не то, кто первым пискнет!